Рожаницы и Род

Эта статья находится на начальном уровне проработки, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
(перенаправлено с «Род (божество)»)
У этого термина существуют и другие значения, см. Род.
Рожаницы
Пряха, прядущая белую нить у колыбели БогородицыПряха, прядущая белую нить у колыбели Богородицы
мифологические существа, определяющие судьбу ребёнка при рождении
Мифология славянская
Сфера влияния судьба
Пол женский
Связанные персонажи РодПерейти к разделу «#Род и рожаницы»
В иных культурах мойры, парки, норны

Рожаницы[1] (суженицы, орисницы) — в славянской мифологии существа женского пола, определяющие судьбу ребёнка при рождении[2]. Обычно рожаниц три[3]. Известны преимущественно у южных славян. Отдельные упоминания о суженицах встречаются у чехов, словаков и в западноукраинских областях[2]. У восточных славян упоминались в церковной обличительной литературе, направленной против язычников.

В болгарской традиции соотносились с Богородицей и двумя «сёстрами» — святой Петкой (Пятницей) и святой Неделей (Воскресеньем)[4].

В средневековых русских поучениях против язычества вместе с рожаницами также упоминается Род, с которым они выступали как покровители рода и податели судьбы потомкам.

Слависты конца XIX — начала XX века придерживались мнения, что Род — собственное имя забытого славянского бога. В 1970—1990-х годах в реконструкции пантеона, предложенной Б. А. Рыбаковым, Род становится главным славянским божеством. Согласно большинству научных исследований, Род (как и рожаницы) являлся восточнославянским божеством или духом-покровителем[5] рода и судьбы[6].

Другие названия

рус. роженицы[7][8], судженицы, суженицы, судицы[9], судинушки[10]; сербохорв. суђенице, судбенице[2]; болг. и макед. наречници[11], болг. орисници, суденици[11]; чеш. sudice, sudičky[2]; хорв. rodjenice, sudjenice[1]; словен. rojenice, sojenice[1].

Этимология

Названия «судицы, суженицы» связано с их основной функцией и образовано от праславянского корня *sǫd- — «судить, определять судьбу».

«Орисницы» — с тем же смыслом, но имеет греческие корни: *rĕk-, болг., в.-серб. (о/у)рис- из греч. ορίζω «определять судьбу».

Название «роженицы» по значению отличается, восходя к славянскому *rod- — «родить, рожать» (ср. книжн. др.-рус. рожаницы)[2].

Описание

С рожаницами[12] связаны южнославянские «судженицы», которые наговаривали судьбу новорождённому или дарили подарок, определяющий его будущую жизнь[13].

Иногда считают, что если они не придут — ребёнка заберёт нечистая сила. Нередко верили, что они дарят ребёнку подарок (игрушку), определяющий его дальнейшую судьбу. Воспринимались как Божьи посланники, ещё чаще считались нейтральными, чтобы не нажелали плохого ребёнку — их старались задабривать. Например, стелили на стол чистую скатерть с различными угощениями этим духам, чтобы не нажелали ребёнку голодной жизни, могли специально выпекать хлеб, угощая им всех домашних и повитух, нередко трапезу готовили три вечера подряд в ожидании трёх суджениц, в доме обязательно проводилась уборка, на столе могли оставлять свечи и цветы, все рядились в нарядные одежды. В колыбель клали различные символы благополучной жизни: деньги, вино и хлеб, чтобы был сытым, базилик, чтобы был здоровым, и т. д.[14]

Нередко в третий день собирали всех близких родственников на ужин, бабка или самая старшая женщина в доме повивала ребёнка, привязывала кольцо к пелёнкам, качала колыбель и высказывала благопожелания, что воспринималось окружающими как предсказание суджениц. Или рядом с роженицей и ребёнком всю ночь следовало сидеть пожилой женщине, которая оберегала их от суджениц. Суджениц пытались обманывать, унося ребёнка в другой дом, а на его место положив куклу. Могли запирать окна и двери и не выходить после заката. В колыбель клали обереги[14].

Бытовали суеверия, по которым, чтобы не явились судженицы и не испортили судьбу ребёнка, роженицам не давали спать три дня, или наоборот их пытались усыпить[15]. Вероятной основой такого мифического персонажа был обычай, когда роженицы и повитухи собирались у колыбели новорождённого, чтобы определить его судьбу[15][16]. Отголосок верований сохранился в европейских сказочных сюжетах о феях-крёстных, например в сказке «Спящая красавица»[16].

По внешнему виду и функциям судженицы сходны и иногда смешиваются с южно-славянскими вилами, самодивами (орисницами), юдами; западно-славянскими богинками, вештицами; а также демонами, вредящими роженице и новорождённым, и демонами болезней. Нередко появляются вместе с другими демонами[2].

Рожаничная трапеза

Подробнее см. Бабьи каши

В церковнославянских переводах византийских поучений против язычества упоминается «рожацная (рожаничная) трапеза», известная по этнографическим данным Нового времени как праздник «Бабьи каши»[17][18]. Народный обряд проводился на следующий день после Рождества Христова у восточных славян или через два дня у сербов. C 1968 года Болгарская православная церковь перешла на новый стиль, но народная традиция отмечать праздник «Бабьи каши» осталась неизменной (на 8 января ранее выпадал день, следующий за Рождеством по григорианскому календарю, также как в современной России).

В этот день почитали повивальных бабок и рожениц[19][20]. Во многих местах по древнему обычаю русские женщины ходили к родильницам с пирогами. Согласно этому обычаю, во второй день Рождества в праздник Пресвятой Богородицы в Юго-Западной Руси многие сельские женщины шли в церковь со специально приготовленными пирогами, «думая этим сделать честь св. Богородице». Этот обычай ранее имел большое распространение, но не был терпим Церковью. Митрополит Киевский Михаил в 1590 году осудил и запретил его как несовместимый со святостью Пресвятой Девы. В одной из грамот он писал: «И теж пироги на завтрие рождества Христова, которые приносят до церквей, мняше в честь Богородицы, ещё есть велико бесчестие и догмат безбожных еретик, делая бо Богородица паче слова и разума нетленно роди»[21]. С. В. Максимов сообщает легенду, записанную в бывшем Меленковском уезде Владимирской губернии, в которой в роли повивальной бабки выступает Параскева-Пятница[22].

Обычай проводить особую трапезу в честь «болезней рождения» Богородицы после Рождества Христова широко бытовал в Византии и был осуждён 79-м правилом VI Вселенского собора (680 год):

Некие, по дне святаго рождества Христа Бога нашего, усматриваются приготовляющими хлебное печение, и друг другу передающими, аки бы в честь болезней рождения всенепорочныя Девы Матери: то мы определяем, да не совершают верные ничего таковаго. Ибо не есть сие честь Деве, плотию родившей невместимое Слово, если ея неизреченное рождение определяют и представляют по примеру обыкнновеннаго и нам свойственнаго рождения[23].

Древнерусское изложение этого правила (приписанного Лаодикийскому собору), известное по сборнику конца XIV века, связывает практику таких трапез с несторианской ересью:

Да будет всем известно, что Несторий-еретик научил класть рожацную трапезу, считая Богородицу человекородицей[24]. Святые же отцы Лаодикийского собора, услышав от ангела, что Богу и Богородице это не угодно, писанием повелели этого не делать. Кто последует заповеди святых отцов — спасён будет, а если кто ослушается — да будет отлучён[25].

Касается допустимости этой практики и «Вопрошание Кириково»: «Аже се роду и роженице крают хлебы, и сиры, и мед? — Бороняше велми: негде, рече, молвит: „горе пьющим роженице!“»[26].

В основу всей «антирожаничной» серии легло византийское обличение «Слово святого Григория, составленное в толковании о том, как раньше язычники поклонялись идолам». В этом памятнике слова род и рожаница обозначают не имена или названия каких-то особых персонажей, а являются нарицательными названиями: рожаница «роженица, родившая», род «тот, кто родился; (ново)рожденный».

В другом месте памятника прямо сказано, что эллины поклоняются «Артемиде и Артемиду рекше роду и рожаници» (древнерусское слово рекше в данном случае имеет значение «иначе говоря, другими словами, то есть»). В этом свете названия род и рожаница (которые последовательно относятся то к египетской «рожаничной» па́ре, то к халдейской, то к эллинской, римской и славянской) и предстают в том изначальном нарицательном смысле, который, очевидно, и вкладывали в них первые древнерусские составители документа: род — это «тот, кто родился»; рожаница — это «та, которая рождает».

Протооригинал «Слова святого Григория…» как раз и посвящён развенчиванию античных культов богини-матери и бога-сына. Древнерусские книжники в переводе «Слова святого Григория…» празднование этих культов называют термином родопочитание. «Антирожаничная» установка памятника совершенно очевидна: христианская Богородица и её сын-Бог должны вытеснить прочих языческих «рожениц» и «родов»[27].

В древнерусской литературе

Род и рожаницы

Род — божество, упомянутое в церковнославянской обличительной литературе, направленной против язычников. Упоминается вместе с рожаницами.

Греческий оригинал древнерусского «Слова святого Григория…» посвящён развенчиванию античных культов богини-матери и бога-сына. Празднование этих культов в вольном переложении русских книжников было названо родопочитанием. Сам пересказ начинается с привязки к античным образцам:

«Кто беснуется, принося жертвы матери беса богине Афродите, Коруне — Коруна же является матерью антихриста — и Артемиде, рождению проклятой Диомисии из ягодицы (то есть Дионисе, рождённом, как известно, из Зевсова бедра). И недоношенный плод (почитают) и Гермафродита … Тем же богам требу кладут и творят и славяне: вилам, Мокоши-деве, Перуну, Хорсу — Роду и Рожанице…».

Затем «Слово святого Григория…» ещё более стремится к развенчиванию «Рода и Рожаницы» — речь идёт о тех, которые почитают[28]

«…проклятого же Осирида (то есть Осириса) рождение. Мать же, рождая его, впала в безумие, и потому его стали почитать как бога… А от тех обычай издревле переняли халдеи и начали требы творить двум своим богам Роду и Рожанице после рождения проклятого и скверного бога их Осирида. О том же Осириде повествует книга лживая и скверная сарацинского жреца их Мохамеда и Бохмита проклятого, что он родился через нелепый проход, чего ради его и назвали богом… Оттуда же начали эллины ставить трапезу Роду и Рожаницам, также египтяне, также римляне, также и к славянам дошло: вот и славяне начали ставить трапезу Роду и Рожаницам, прежде Перуна, бога их; а прежде того клали требы упырям и Берегиням».

Доверившись этой ничем не примечательной фразе, которая в «Слове» не получила никакого развития, Рыбаков выстроил исторические периоды, социальные формации и технологические достижения, хотя уже Е. В. Аничков до этого практически бесспорно доказал, что пестрота и мозаичность текста «Слова», признанная самим Рыбаковым, объясняется множеством позднейших вставок[29]. Однако Рыбаков делает из этих строк вывод, что упырям и берегиням поклонялись в эпоху мезолита и неолита, а Род, по его мнению, был доминирующим божеством в период перехода «от присваивающего хозяйства к производящему» — от начала неолита до почти исторического времени, когда, как считает Рыбаков, главным богом утвердился Перун[6].

Н. И. Зубов полагает, что автор текста говорит о вытеснении образами христианской Богородицы и Бога-Сына образов языческих «рожениц» и «родов»[27]. По мнению исследователя, вышеуказанные отрывки свидетельствуют, что род и рожаница — это широко распространённый в античном и восточном мире сюжет о божественных Матери и Сыне (например, Исида и Гор), перенесённый в древнерусскую книжность из Византии. Причём имя Сына сохранилось как имя собственное, а имя Матери — нет. Поэтому нет оснований считать Рода каким-то абстрактным божеством или одним из верховных божеств, и тем более неуместно проводить к нему параллели из монотеистических систем[30]. У южных славян известны близкие образы[13] Суда и судениц как персонифицированные воплощения судьбы[31].

Упоминали Рода и другие русские книжники. Так, например, рукописный комментарий к Евангелию XV века, «О вдуновении духа в человека», противопоставляет Рода самому христианскому Богу:

«То ти не род седя на воздусе мечет на землю груды и в том ражаются дети … Всем бо есть Творец Бог, а не род»

По Рыбакову эта цитата свидетельствует о первенстве Рода в славянском пантеоне, аналогичном безоговорочному первенству и единству монотеистического Бога иудео-христианской традиции.

В XVI веке в «Уставе преподобного Саввы» находим такой исповедальный вопрос:

«не сблудила ли с бабами богомерзкие блуды, не молилася ли вилам, или Роду и рожаницам, и Перуну, и Хорсу, и Мокоши, пила и ела?»

В 2004 году археолог и антрополог Л. С. Клейн высказал сомнения в рыбаковской трактовке цитированных выше текстов, показав возможность их прочтения, в частности — «Вопреки А. Брюкнеру (Brückner 1926: 10). Род, персонифицированный из абстрактного понятия, богом в полном смысле этого слова, видимо, так и не стал — он никогда не называется богом в источниках и отсутствует в пантеоне Владимира. Это был дух, демон, некая сверхъестественная сила не очень высокого разряда. В словаре Даля (1912, 3: столб. 1697) и у Афанасьева (1869, III: 80) „род“ толкуется как домовой, „рода“ — призрак, привидение (Тульск. губ.), „образ“ (Саратовск. губ.), по Фасмеру (1971, 3: 491), диалектное „родимец“ — чёрт»[32][33].

Трактовки

Историю появления Рода в поле зрения исследователей славянской мифологии Л. С. Клейн излагает так:

В 1846 г. И. И. Срезневский (1846: 7), разбираясь в образах славянской мифологии, выделил Рода как дух или привидение. Но после открытия в 1850 г. С. П. Шевырёвым Паисьевского сборника со «Словом Св. Григория об идолах (XII ст.)» («Слово святаго Григория изобретено в толцех о том, какое пьрвое погани суще языци кланяшеся идолом и требы им клали») представление ученых о Роде изменилось. Уже вскоре Срезневский (1851) писал о Роде как об «особенном языческом божестве сродни с Рожаницей-Артемидой и, следовательно, важном». Рожаницу он сопоставлял не только с греческими «девами жизни» — мойрами, но и с греческой Тихе, богиней судьбы (Срезневский 1846: 7; 1855). В те же годы вышли и специальные статьи о Роде — Д. О. Шеппинга (1851) и А. Н. Афанасьева (1855; также 1869, III: 319—320, 368, 386—389), в которых статус Рода был поднят ещё выше[34].

Б. А. Рыбаков

По мнению академика Б. А. Рыбакова и его последователей, Род — общеславянский бог, создатель всего живого и сущего. Однако, согласно большинству научных исследований, Род возник из образа предка и (как и рожаницы) являлся восточнославянским духом-покровителем потомков и дома[5] рода и судьбы[6]. В рамках своей концепции Рыбаков считал Рода богом плодородия (что не разделяется современными исследователями), а рожаниц — славянским аналогом греческих мойр[6].

Ф. С. Капица

Ф. С. Капица описывает традицию следующим образом[16]. Со временем культ рода и рожаниц был практически полностью забыт. Бог Род преобразовался в духа — покровителя семьи, в «домового деда», а позже в охранителя новорождённых. Этот культ превратился в почитание умерших предков. Следы почитания Рода продолжали сохраняться только в быту. Одним из их проявлений можно считать совместные родовые захоронения, а также периодическое поминовение родственников на кладбище в родительские субботы и такие поминальные дни как «навий день» (Великий четверг) в Великий пост, и «Радоница» — вторник первой недели после Пасхи.

День, посвящённый роженицам и повитухам, назывался «рожаничная трапеза» и ныне известен как Собор Пресвятой Богородицы или Бабьи каши.

Образ рожаниц как покровительниц материнства, ро́дов и женщин-рожениц был вытеснен образами Богородицы и святой Параскевы Пятницы, иконами «Поможение родам» и «Блаженное чрево». Однако почитание Богородицы в этом ключе и «рожаничная трапеза» официально в христианстве запрещались, ибо сравнение Богородицы с «человекородицей» считалось ересью.

В древнерусских источниках рожаницы обычно упоминаются вместе с языческим божеством Род — покровителем единства рода. Род и рожаницы считались умершими предками патриархального рода, которых сородичи считали своими покровителями. Они носили и другие наименования — чур, щур, дед. Поскольку производящее начало всегда связывалось с женщиной, культ рода был традиционно женским. В нём принимали участие специальные жрицы, совершавшие жертвоприношение несколько раз в год. Иногда к Роду обращались и для защиты от болезней, но тогда главную роль в обряде играли рожаницы. Культ рода имел особое значение для русских князей. Ещё в XI—XII веках у восточных славян сохранялось почитание княжеского рода. Именно от его единства зависело право обладания престолом и родовой землёй. Поэтому роду и рожаницам совершались регулярные жертвоприношения. Обычно богов приглашали на ритуальное угощение, для которого готовилась специальная каша, пекли особый хлеб. Богов также угощали сыром и мёдом. Угощение расставлялось в святилищах. Считалось, что боги появляются там невидимо для человеческих глаз.

О. В. Кутарев

О. В. Кутарев отмечает сходство в почитании южнославянского Стопана и восточнославянских Домового и Рода — всем им приносились в жертву трапезы, все они считались распорядителями судеб своих потомков, и в почитании всех их можно без труда найти (а в случае Рода — с большой вероятностью предположить) образ умершего предка. Рожаницы же олицетворяют прародительниц и дают особое покровительство женщинам, связаны с судьбой (долей)[6].

В. Я. Петрухин

По мнению В. Я. Петрухина, род и рожаницы — духи судьбы, которые в средневековой традиции были заменены Богом, Богородицей и другими женскими святыми[35].

Род в неоязычестве

Род и рожаницы, художник Андрей Шишкин, 2014

Род в качестве бога выступает в качестве одного из основных божеств в славянском неоязычестве[36][37][38]. В отдельных течениях Род может быть верховным богом-покровителем[37]. В большинстве славянских неоязыческих учений присутствует Бог-творец (Род, Сварог), иногда рассматриваемый как Единый и Неделимый и сотворивший мир (миры). Он родил богов-творцов Земли, мужское и женское начала (Сварога и Ладу), давших жизнь другим богам[36]. Главным русским богом после Творца (Рода) считают Сварога (иногда отождествляемого с Родом, либо являющегося его сыном/отцом) — творца вселенной, Перуна — громовика, бога воинов или Даждьбога — солнечного бога[38].

Распространён пантеизм. Мир считается божественным, в нём сливаются боги и миры. Род считается богом, давшим начало миру и им являющимся. Род скорее безличен. Монотеизм рассматривается как упрощение традиции, тогда как «исконно арийское мышление» — как значительно более сложное, чем привнесённое христианское. Понятие о богах может заменяться на эзотерическое понятие о силах. Другие боги рассматриваются как эманации Рода, его лики и проявления в виде стихий и энергий, которые считаются личностными явлениями со своими сознанием и волей[39].

В объединении «Схорон еж словен» утверждается, что моральные правила и ценности устанавливаются через обожествление предков по мужской линии как бога Рода и предков по женской линии как богини Родины (Берегини)[36]. В календаре идеолога неоязычества Александра Белова (1998) на 24 сентября приходится праздник Рода и рожаниц[38]. Лев Прозоров утверждал, что у древних славян было единобожие. Вслед за Б. А. Рыбаковым он считал, что таким единым богом был Род[40]. Неоязыческий писатель Юрий Петухов считал, что «подлинное православие» сложилось на основе «арийского язычества» и не связано с иудаизмом. По его мнению, «предки-арийцы» поклонялись единому богу Роду, и поэтому христианство — «не чуждая вера, а родная, своя»[40]. В инглиизме Род Небесный и ещё несколько богов рассматриваются как предки людей[41].

См. также

Примечания

  1. ↑ 1,0 1,1 1,2 Брокгауз и Ефрон — Доля, 1890—1907.
  2. ↑ 2,0 2,1 2,2 2,3 2,4 2,5 Плотникова, Седакова, 2012, с. 199.
  3. ↑ Gieysztor, 2006, с. 205–206.
  4. ↑ Петрухин, 2000, с. 325.
  5. ↑ 5,0 5,1 Кутарев О. В. Древнеславянские загробные представления и концепция множественности душ Архивная копия от 4 апреля 2017 на Wayback Machine // Acta eruditorum. Научные доклады и сообщения. — СПб. : Изд-во Русской христианской гуманитарной академии. Вып. 13 — СПб., РХГА, 2013 — С. 21—24.
  6. ↑ 6,0 6,1 6,2 6,3 6,4 Кутарев, 2013, с. 170—177.
  7. ↑ Валенцова М. М. Родины // Восточнославянский этнолингвистический сборник / отв. ред. Плотникова А. А., ИСл РАН. — Индрик, 2001. — С. 313. — ISBN 5-85759-159-2.
  8. ↑ Костомаров, 1992, с. 271.
  9. ↑ Брокгауз и Ефрон — Родины, 1890—1907.
  10. ↑ Иванов, Топоров, 1990, с. 503.
  11. ↑ 11,0 11,1 Плотникова, 2004, с. 710.
  12. ↑ Иванов, Топоров. Род, 1988, с. 384–385.
  13. ↑ 13,0 13,1 Иванов, Топоров. Род, 1990, с. 460.
  14. ↑ 14,0 14,1 Плотникова, Седакова, 2012, с. 203.
  15. ↑ 15,0 15,1 Кабакова, 2009.
  16. ↑ 16,0 16,1 16,2 Капица, 2008.
  17. ↑ Бабьи Каши Архивная копия от 4 сентября 2014 на Wayback Machine // Российский Этнографический Музей
  18. ↑ Костомаров, 1992, «Трапеза называлась трапезою роду и роженицам», с. 271.
  19. ↑ Чичеров, 1957, с. 62.
  20. ↑ Бабьи Каши Архивная копия от 4 сентября 2014 на Wayback Machine // РЭМ
  21. ↑ Калинский, 2008.
  22. ↑ Максимов, 1903, с. 517—518.
  23. ↑ Правила святого Вселенского шестого собора, константинопольского. Дата обращения: 28 февраля 2020. Архивировано 29 ноября 2020 года.
  24. ↑ Несториане считали термин Богородица богословски-корректным лишь с оговоркой «по человечеству», поскольку рождение от Девы Марии имело отношение только к человеческой природе Христа.
  25. ↑ Баранкова Г. С., Савельева Н. В., 2011, с. 58—59.
  26. ↑ Се Есть вопрашание Кириково, еже вопраша Епископа новгородского Нифонта и иных. Архивная копия от 28 февраля 2020 на Wayback Machine Вопрос 33
  27. ↑ 27,0 27,1 Зубов, 1995.
  28. ↑ Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древ-ней Руси. М., 2013. С. 177.
  29. ↑ Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М., 2009. С. 101—120.
  30. ↑ Зубов, 1995, с. 46—48.
  31. ↑ Иванов, Топоров. Суд, 1990, с. 503.
  32. ↑ Клейн, 2004, с. 194.
  33. ↑ Рождать // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.;
    Род // Этимологический словарь русского языка = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва, под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. — Изд. 2-е, стер. — М. : Прогресс, 1986—1987.;
    Родимец // Этимологический словарь русского языка = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва, под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. — Изд. 2-е, стер. — М. : Прогресс, 1986—1987.
  34. ↑ Клейн, 2004, с. 183.
  35. ↑ Петрухин, 2000, с. 339.
  36. ↑ 36,0 36,1 36,2 Гайдуков, 1999.
  37. ↑ 37,0 37,1 Шнирельман, 2001.
  38. ↑ 38,0 38,1 38,2 Гайдуков, 2000.
  39. ↑ Прокофьев, Филатов, Коскелло, 2006, с. 181.
  40. ↑ 40,0 40,1 Шнирельман, 2012.
  41. ↑ Попов, 2016б, гл. 5.3. Новые российские религии.

Литература

В неоязычестве
Источник — https://xn--h1ajim.xn--p1ai/index.php?title=Рожаницы_и_Род&oldid=20873240#Род_и_рожаницы