Волынцевская культура

Эта статья находится на начальном уровне проработки, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
Волынцевская культура
Раннее Средневековье

Археологические культуры последней четверти 1-го тысячелетия на юге Восточной Европы
Географический регион Восточноевропейская лесостепь
Локализация междуречье Днепра и Дона
Датировка VIII—IX вв.
Носители северяне, вятичи
Тип хозяйства земледелие, животноводство
Исследователи Д. Т. Березовец
Преемственность
← Колочинская,
← Пеньковская,
← Пражско-корчакская
(в меньшей степени),
← Именьковская 		→ Роменско-борщёвская →

Волы́нцевская культура — славянская раннесредневековая археологическая культура VIII—IX веков, распространённая в междуречье Днепра и Дона, на территориях сегодняшней Украины и России.

Историческое прошлое Днепровского Левобережья связано с ранней историей славян, образованием Киевской Руси и древнерусской народности[1]. На западе территория волынцевских памятников достигает Киевского Правобережья Днепра. Выделил культуру и дал ей название Д. Т. Березовец после раскопок в 1948—1950 годах поселений и могильников в урочище Стан вблизи села Волынцево Путивльского района Сумской области Украины. До рубежа VII—VIII веков на Левобережье Днепра существовали две основные группы культур: в южной лесостепной зоне проживало население пеньковской культуры (датируется VI—началом VIII века)[К 1], в северных областях (поречье Сейма и Десны) — племена колочинской культуры, которые существовали вплоть до начала VIII века[2].

На рубеже VII—VIII веков на эту территорию произошло вторжение большой массы нового населения. Многочисленные пришлые племена, привнеся новую культуру, ассимилировали местное население, которое, в свою очередь, дополнило культуру пришельцев своими культурно-бытовыми элементами. Переселение новых племён затронуло также и небольшую часть пражско-корчакского ареала. Результатом миграции и смешения культур явилось появление новой археологической культуры — волынцевской. Волынцевские памятники в основном представлены неукреплёнными поселениями — селищами — сходными со славянскими поселениями предшествующего времени. Характерной особенностью волынцевских поселений является то, что они устраивались на невысоких участках надпойменных речных террас и на возвышенностях речных долин. На позднем этапе культуры некоторые поселения располагались уже на относительно высоких участках местности. Укрепления на волынцевских поселениях почти не строились, что может говорить об относительно мирном сосуществовании с соседними народами[3].

География

Основной волынцевский ареал охватывает территорию Подесенья с бассейном Сейма и верхние течения рек Днепровского левобережного бассейна — Сулы, Псёла, Ворсклы. Крайние западные волынцевские поселения известны в округе Киевского правобережья Днепра. На юго-востоке волынцевская культура включает территорию бассейна верховий Северского Донца и граничит с салтовской культурой хазарских племён. Находки салтовской керамики на волынцевских поселениях и присутствие волынцевской керамики на памятниках салтовской культуры могут говорить о развитии между ними торговых отношений. На востоке в Верхнеокском регионе археологом Т. Н. Никольской на поселениях вятичей была обнаружена лепная волынцевская посуда. Волынцевцы-переселенцы не создавали здесь новых поселений, а селились на существующих среди местного населения, частично уже славянского, осевшего здесь ранее. Горшки волынцевского типа обнаружены также в Воронежском регионе течения Дона[4].

История исследования и генетические связи

Начало археологических исследований в Подесенье связано с именем Д. Я. Самоквасова и приходится на 1870-е годы. Археологическая литература конца XIX—начала XX века носила в основном описательный характер[5]. Первые успехи в изучении культуры Подесенья были достигнуты в 1930-х годах и в послевоенные годы, что связано с организацией М. В. Воеводским «Деснинской комплексной экспедиции». С середины 1950-х годов пробелы в исследовании между юхновской и роменской культурами стали постепенно заполняться благодаря исследованиям археологов Ф. М. Заверняева и В. А. Падина. И. П. Русанова и В. В. Седов полагают, что особых отличий между группами памятников третьей четверти 1-го тысячелетия, выделяемыми П. Н. Третьяковым для Верхнего Поднепровья, не существует. По мнению Э. А. Сымоновича[укр.], все памятники корчакского, тушемлинского и пеньковского типов принадлежат одной этнической группе — славянам. В 1972—1976 годах ряд поселений с волынцевской керамикой исследовался «Днепровским левобережным отрядом». Исследования показали широкое распространение волынцевских памятников в направлении с запада на восток. Западную их границу определяют селища у села Ходосовка близ Киева. Согласно версии Д. Т. Березовца, волынцевские памятники представляют самостоятельный этап развития славянской культуры. В. В. Седов утверждал, что славянская культура VIII—X веков в Верхнем Поднепровье не обнаруживает местного начала, а была принесена сюда в готовом виде и что отсутствие этого местного начала является установленным фактом. В конце VII — начале VIII века часть пеньковских племён, в связи с экспансией Хазарского каганата, сдвинулась в северном направлении в поречье Десны. И в это же время в Подесенье на смену колочинской культуре приходят памятники славянской культуры VIII—X веков. Это связано не с эволюционным развитием колочинской культуры, а с появлением пеньковского и именьковского[К 2] населения[6][7].

Сопоставление волынцевских и именьковских древностей — глиняной посуды, жилищ, погребальных памятников — и однородность зкономики, выявило их идентичность. На рубеже VII—VIII столетий основная часть именьковских поселений Среднего Поволжья прекратила своё существование[К 3]. В это время левобережье Среднего Поднепровья заселило новое население с культурой близкой к именьковской — волынцевской. Этим новым пришлым населением, скорее всего, было именьковское — потомки славян, переселившихся в Поволжье из европейской части в IV—V веках[8][9]. В формировании волынцевской культуры приняла участие небольшая часть населения Днепровского правобережья — племена пражской культуры[10]. Культура отождествляется с предками северян[11] и вятичей[12].

При сопоставлении волынцевских и роменских древностей обнаружилась их культурная и генетическая близость во всех основных элементах. Учёный-археолог О. В. Сухобоков предлагал рассматривать волынцевскую и роменскую культуры как единую — волынцевско-роменскую и именовать её «Северянской». Эта культура представляла собой материальную культуру славянского населения Днепровского левобережья. Переход от одной культуры в другую был постепенным и, по-видимому, протекал в разных регионах неравномерно[13].

Хозяйство

Основу хозяйства волынцевского населения составляло пашенное земледелие. Это подтверждается находками орудий обработки почвы и уборки урожая. Исследования зерновых ям-хранилищ показали ассортимент культивируемых культур — просо, пшеница (полба), рожь, горох, конопля. Второй по значению отраслью хозяйства являлось животноводство с преимуществом разведения крупного рогатого скота; а также охота (остеологический состав костей диких животных на поселениях составлял 20 %), рыбная ловля и бортничество[14].

Материальная культура

Жилища и хозяйственные постройки

Основным типом волынцевских жилищ были прямоугольные или подквадратные полуземлянки площадью 12—25 м2, углублённые в грунт на 0,4—1,2 метра. Жилые постройки имели каркасно-столбовую конструкцию стен с бревёнчатой или плетнёвой обвязкой по периметру. Деревянно-срубные постройки составляли небольшой процент. Перекрытия высотой около 1,2 м были двускатными: на деревянную кровлю насыпалась земля, перемешанная с глиной. Вход в жилище делался коридорообразным со ступеньками или устраивались деревянные лестницы. Часто в постройках находились ямы-хранилища, выкопанные в полу и частично уходящие подбоем (нишей) в стену. Вне жилищ обнаружены хозяйственные наземные и ямные постройки. Для отопления применялись глиняные печи, вырезанные в материковых останцах; применялись также печи-подбои и реже открытые очаги. Как правило, печи находились в одном из углов жилища, реже — посредине помещения[15].

Ремесло

Керамика волынцевской культуры является одним из основных её маркёров. Она представлена разнообразными по форме горшками (60 %), мисками (около 20 %), сковородами (18 %), кружками. Лепные керамические изделия составляют около 80—90 %. Гончарной посуды немного, но она выделяется высоким качеством и богатой орнаментацией. Гончарные «горшки волынцевского типа» представляют собой лощёные сосуды, изготовленные на гончарном круге и всегда имеющие отличающую их строгую форму — выпуклые высокие плечики и высокий, прямой цилиндрический венчик[К 4] с высоким прямым венчиком, выпуклыми плечиками и усечённым коническим низом. Чёрная или тёмно-коричневая поверхность сосудов украшена вертикальными и перекрещивающимися линиями. Эта керамика не имеет прототипов среди местных изделий предшествующего времени и, скорее всего, принесена пришлым населением. Центр изготовления гончарной посуды локализуется в районе Полтавы. Лепные сосуды орнаментированы пальцево-ногтевым вдавлением по верхнему краю. Особая группа керамики — это двуручные круглодонные амфоры салтовского типа, поступавшие в волынцевский ареал в результате торговых и этнокультурных контактов[16].

Изделия из кости: проколки для портняжного производства, кочедыки, различные амулеты[14].

О присутствии железоделательного производства на территории волынцевского ареала свидетельствуют остатки сыродутных горнов. Металлографическое изучение железных изделий показало высокий уровень кузнечного дела — применялись технологии цементации и сварки стальных полос. Льячеки (ковшик для разливания расплавленного металла), тигли и инструменты для обработки цветных металлов указывают на наличие ювелирного ремесла. Изделия из металла представлены орудиями труда (наральниками, серпами, косами, топорами), оружием (наконечники копий и стрел) и доспехами (оковки щитов, кольчуги), а также бытовыми предметами (пряжки, бритвы, пинцеты, ножи). Изделия из цветных металлов состоят преимущественно из украшений, в том числе, серебряных и золотых[17].

Погребения

Волынцевские могильники не имеют всхолмлений или каких-либо других внешних признаков. В них содержатся в основном урновые захоронения по обряду трупосожжения на стороне; встречаются и безурновые погребения именьковского типа. Останки умершего, собранные с погребального костра и очищенные от золы и угля, помещались вместе с предметами личного убора в глиняные горшки-урны. Захоронения совершались в неглубоких ямках и затем прикапывались дерновым слоем[18].

Историческая судьба

В первой трети IX века волынцевское поселение на Старокиевской горе сгорело, возможно, одновременно с соседними поселениями Ходосовкой I и Обуховом II, а также более отдалённым Битицким городищем[19]. Вместе с ними прекратили своё существование и волынцевские поселения в Нижнем Подесенье у Шестовиц, Александровки и Роища[20]. Наиболее яркая картина разрушений была отмечена на Битицком городище и поселении Андрияшевка в бассейнах Сулы и Псла. Возможность точной датировки указанных событий дал найденный на поселении у села Нижняя Сыроватка клад дирхемов с младшей монетой 812/813 годов[21]. На Битицком городище дирхемов не найдено[22]. А. В. Комар выдвигал гипотезу, что это могло быть связано со вторжением на Левобережье Днепра ранних русов, так как на Битицком городище были найдены наконечники стрел «гнёздовского» типа и топор с щекавицами[23]. Проблема в том, что Гнёздовского поселения во времена разгрома Битицкого городища ещё не существовало, оно появилось позже — в первой четверти X века[24]. А. С. Щавелёв и А. А. Фетисов указывают на степное поволжское или южноуральское происхождение упомянутых наконечников стрел[25].

Носители волынцевской культуры, скорее всего, стали этнической основой диалектной группы восточных славян, которая ныне представлена южнорусской диалектной общностью[26].

Волынцевская культура и Русский каганат

В 1998 году В. В. Седовым в статье «Русский каганат IX века» была сформулирована парадигма предыстории Древнерусского государства. Седов отождествил этноним «руссы» с носителями волынцевской культуры, а их ареал расселения с образованием и существованием Русского каганата. Это предположение кардинально расходится с утвердившимся мнением о варяжско-норманнском компоненте образования Древнерусского государства. Свою теорию Седов обосновывал следующим: во второй четверти IX века на северо-западе Хазарского каганата появились крепости, защищавшие границу хазарского государства от некоего северного противника; территориально близким к хазарам культурным образованием того времени являлся волынцевский ареал расселения, поэтому именно к этому образованию может относиться название «Каганат руссов», упоминаемое в исторических письменах. Таким образом, по мнению В. В. Седова, волынцевская культура является не чем иным, как материальным следом существования Русского каганата[27][28].

Исследования Битицкого городища, функционировавшего до первой половины IX века, показали доминирование крепости на территории волынцевской культуры. Полное разрушение Битицы связывается с внутренними событиями в самой Хазарии из-за принятия правителями иудаизма. По мнению же Е. А. Шинакова и А. В. Комара, к сожжению Битицкой крепости и гибели волынцевской культуры причастны русы-норманны[29]. Однако В. В. Седов по этому поводу возражал следующее: «… если византийские источники X века называли норманнов Восточной Европы русами, то это никак не может быть поводом для утверждения, что восточноевропейские русы первой половины и середины IX века были скандинавами». Согласно концепции Д. Т. Березовца, в VIII—IX веках в ареале салтовской культуры существовало независимое государственное объединение — Русский каганат, в состав которого входили некоторые области расселения славян с волынцевскими памятниками и именно на эти земли распространился хороним «Русская земля». После прекращения существования Русского каганата (в результате войн с Хазарией) норманны (варяги) обособились и начали борьбу с Хазарским каганатом, подчиняя восточнославянские племена[30].

Примечания

Комментарии
  1. ↑ В VIII веке на Днепровском правобережье пеньковская археологическая культура сменилась памятниками Луки-райковецкой культуры
  2. ↑ Именьковская культура Среднего Поволжья сформировалась в результате миграций населения сначала из пшеворской среды, а затем, в результате гуннского нашествия, переселением народов из черняховского ареала. В результате на рубеже IV—V веков в землях Среднего Поволжья образовался крупный массив славянского населения.
  3. ↑ Это было связано по-видимому с переселением кочевых орд болгар из приазовских степей.
  4. ↑ Полировка глиняной посуды до красивого блеска без использования глазури. Блеск, приобретённый при лощении, усиливается после обжига.
Источники
  1. ↑ Горюнов, 1981, с. 3.
  2. ↑ Горюнов, 1975, с. 9, 10.
  3. ↑ Седов, 1995, с. 186.
  4. ↑ Седов, 1995, с. 197, 198.
  5. ↑ Горюнов, 1981, с. 5.
  6. ↑ Горюнов, 1981, с. 5, 6, 9, 10, 91, 92, 94.
  7. ↑ Комар, 2005, с. 123.
  8. ↑ Седов, 1995, с. 193—195.
  9. ↑ Приходнюк, 1998, с. 75, 76.
  10. ↑ Терпиловський Р. В. Давни слов'вяни та їхнi сусіди // Археологія України: Курс лекцій / За ред. Л. Л. Залізняка. — К.: Либідь, 2005. — С. 404—410.
  11. ↑ Колода В. В. Новые материалы к проблеме изучения славяно-хазарских отношений. Восточноевропейский археологический журнал, № 6(13) (2001). Дата обращения: 10 февраля 2020. Архивировано 18 февраля 2020 года.
  12. ↑ Никольская Т. Н. Культура племён бассейна верхней Оки в I тысячелетии н. э.. — М.: АН СССР, 1959. — С. 6, 83—85. — 150 с.
  13. ↑ Седов, 1995, с. 199.
  14. ↑ 14,0 14,1 Седов, 1995, с. 191.
  15. ↑ Седов, 1995, с. 187, 189.
  16. ↑ Седов, 1995, с. 189—191.
  17. ↑ Седов, 1995, с. 191, 192.
  18. ↑ Седов, 1995, с. 189, 194.
  19. ↑ Комар, 2005, с. 124.
  20. ↑ Комар, 2017, с. 155.
  21. ↑ П. Г. Гайдуков, Н. В. Лопатин и др. V. Киев и Правобережное Поднепровье // Русь в IX—X веках / под ред. Н. А. Макарова. — Москва, Вологда: Древности Северв, 2012. — С. 364. — 496 с. — ISBN 978-5-93061-068-0.
  22. ↑ Комар А. Между Русью и Хазарией: Днепровское Левобережье IX века в свете современной археологии Архивная копия от 30 января 2022 на Wayback Machine // Русь и мир кочевников (вторая половина ІX—XVІ вв.). Том 7, 2017. С. 31—43.
  23. ↑ Комар А. В., Сухобоков О. В. Городище «Монастырище» и древнерусский Ромен: проблема преемственности : Сборник научных трудов. — К., 2004. — С. 166.
  24. ↑ Фетисов А. А. К вопросу о нижней дате Гнёздовского археологического комплекса и времени функционирования пути «из варяг в греки» : Сборник статей к 60-летию профессора Сергея Павловича Щавелёва. — Курск, 2013. — С. 115. Архивировано 10 июля 2019 года.
  25. ↑ Щавелёв А. С., Фетисов А. А. К исторической географии Восточной Европы. — 2017. — С. 317.
  26. ↑ Седов, 1995, с. 198.
  27. ↑ Воронятов, 2005, с. 199—201.
  28. ↑ БРЭ, 2017.
  29. ↑ Воронятов, 2005, с. 204—206.
  30. ↑ Жих М. И. Работы Дмитрия Тарасовича Березовца и проблема локализации Русского каганата // Российско-немецкий исторический семинар : Общественно-научный проект. — СПб., 2018. — № 3—4. — С. 190—192. Архивировано 15 февраля 2020 года.

Литература

Ссылки


Источник — https://xn--h1ajim.xn--p1ai/index.php?title=Волынцевская_культура&oldid=13130831