Перейти к содержанию

Весь мир — театр

Эта статья находится на начальном уровне проработки, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
Бернини стремился устранить границу между жизнью и театром[1]: кардиналы наблюдают экстаз святой Терезы (алтарная группа в капелле Корнаро[нем.])

«Весь мир — театр» — метафора, проводящая параллели между жизнью человечества и игрой актёров. Широко известна по началу монолога Жака из шекспировской комедии «Как вам это понравится» (англ. All the world's a stage, // And all the men and women merely players, в переводе Т. Л. Щепкиной-Куперник «Весь мир — театр. // В нём женщины, мужчины — все актёры»[2]), хотя история метафоры уходит в античность — это одна из культурных констант по Ю. С. Степанову[3].

История

Ю. С. Степанов прослеживает историю метафоры по крайней мере с Пифагора (VI век до н. э.)[3], который считал, что мир устроен подобно Олимпийским играм, куда приходят три типа людей: низший сорт посещает Игры с целью что-то продать или купить, на следующем уровне стоят атлеты, но лучшие из людей приходят посмотреть на зрелище[4]. Декорации и маски в жизни находил Сенека: «знаем же мы, что под [позолотой] — неприглядное дерево! … и у всех тех, кто гордо шествует у тебя на виду, счастье облицовано…»[3]. Р. Вангшардт (дат. Rasmus Vangshardt) считает, что идея мира как колоссального театра проходит через всю европейскую литературу, от Илиады, где Зевс не в состоянии отвести глаза от происходящей драмы, через послание апостола Павла (1Кор. 4:9), где действия апостолов названы театром («позорище» в русском переводе), «Божественную комедию» Данте, Антонио в «Венецианском купце» с его «Мир — сцена, где у всякого есть роль; / Моя — грустна» (акт 1, сцена 1), к Э. Юнгеру, наблюдающему за театром «ошеломительной красоты» — бомбёжкой Парижа — с бокалом бургундского вина в руке и брошенной в него клубничкойИзлучения[нем.]»)[5].

В XVII веке П. Кальдерон противопоставляет в своих ауто мир как театр («El gran teatro del mundo», «Великий театр мира») и мир как ярмарку («El gran mercado del mundo», «Великая ярмарка мира»)[3].

Интерпретация

В. Манягин подчёркивает несомненное наличие в словах Шекспира в том числе и прямолинейного поверхностного смысла («внешний слой луковицы»): каждый человек в ходе своей жизни разыгрывает перед другими людьми свою роль[6], что соответствует типичному современному пониманию метафоры в духе всеобщего лицемерия[7].

Эпиктет видит в аналогии жизни и спектакля императив: «Помни: ты — актёр в спектакле и должен играть роль, назначенную тебе распорядителем … Если он назначил тебе роль нищего, постарайся и её сыграть как следует, да и любую другую роль: калеки, государя или обыкновенного гражданина. Твое дело — хорошо исполнить свою роль; выбор роли — дело другого»[3].

По мнению Степанова, христианская позиция Кальдерона состоит в том, что роль в мире-театре человеку поручается Богом и потому её следует играть со старанием. Притворство и театральность, которые также присутствуют в описании мира как театра, отступают на второй план и осуждаются[3]. Ю. С. Степанов отмечает, что если весь мир — театр режиссёра-Бога, «то тогда в нём не остается места свободе воли, в таком случае мир — царство детерминизма», по крайней мере в очень большой степени, ведь «и в театре всегда возможна импровизация»[3].

Манягин видит в шекспировском тексте с одной стороны, наоборот, упадок детерминизма, связанный с сокращением роли религии в эпоху Ренессанса; Шекспир у него понимает жизнь как игру Фортуны, то возносящей человека на своём колесе[англ.], то бросающей его в бездну, по аналогии со словами Лукиана, что «предводительствует и указывает места Судьба, определяя каждому его платье. Выхватывая кого случится, она надевает на него царскую одежду, тиару, дает ему копьеносцев, венчает главу диадемой; другого награждает платьем раба, третьему дает красоту, а иного делает безобразным и смешным: ведь зрелище[8] должно быть разнообразно!». Шекспир тем самым озвучивает популярные взгляды своего времени[9][6]. С другой стороны, Манягин предлагает интерпретацию текста как описания Божественного театра, в котором люди играют комедию (или трагедию) для единственного Зрителя — Бога[7].

Примечания

  1. Angela Ndalianis. Baroque Theatricality and Scripted Spaces: From Movie Palace to Las Vegas Casinos // Neo-baroques: From Latin America to the Hollywood Blockbuster, ed.s Angela Ndalianis, Walter Moser and Peter Krieger, Rodopi Press: Amsterdam, 2017, ch.12. (англ.) С. 283.
  2. Монолог Жака из комедии «Как вам это понравится». Дата обращения: 1 июня 2021. Архивировано 11 марта 2021 года.
  3. 3,0 3,1 3,2 3,3 3,4 3,5 3,6 Степанов, 2004.
  4. Pythagoras (c. 570—c. 495 B.C.E) Архивная копия от 12 июня 2021 на Wayback Machine // The Internet Encyclopedia of Philosophy ISSN 2161-0002 (англ.)
  5. Вангшардт, 2021, с. 15.
  6. 6,0 6,1 Манягин, 2020, Внутри игры.
  7. 7,0 7,1 Манягин, 2020, «Боготрон».
  8. В оригинале греч. θέατρον, „театр“ (прим. Манягина)
  9. Лукиан из Самосаты. Менипп, или путешествие в подземное царство Архивная копия от 27 декабря 2019 на Wayback Machine // Лукиан. Сочинения, т. 1. Алетейя, 2001.

Литература