Фридман, Джордж/Пусть воюют друг с другом (2015)

Европа: обречена на конфликт? автор Джордж Фридман, пер. aGGreSSor

Язык оригинала: английский. Название в оригинале: Europe: Destined for Conflict?. — Опубл.: 4 февраля 2015 Источник:  Chicago Council on Global Affairs // George Friedman, "Europe: Destined for Conflict?".

Европа: обречена на конфликт?

Выступление 4 февраля 2015 на Чикагском совете по глобальным вопросам (англ. The Chicago Council on Global Affairs)

В любом здравомыслящем городе я выступал бы перед пустой аудиторией. Слава богу, что я нахожусь в Чикаго. Позвольте мне начать с того, что я попытаюсь объяснить почему я написал книгу «Следующие десять лет». На это было две причины. Первая причина в том, что в книге написанной и опубликованной мной в начале 2008 года утверждалось, что ЕС является неустойчивым образованием. С одной стороны, огромное удовольствие сообщить, что я уже говорил Вам об этом, но что ещё более важно — это значит, что один из центральных элементов международной системы станет нестабильным. В конце концов ВВП Европы больше чем ВВП всех штатов входящих в США вместе взятых. Это влечёт за собой определённые последствия. Европа явно становится нестабильной и поэтому мы должны начать обдумывать последствия.

Но была и более личная причина по которой я взялся за книгу: я родился в Венгрии и моя жизнь, а также жизнь моих родителей, моей семьи, была сформирована геополитикой Европы. Мои родители родились незадолго до Первой мировой войны. Их отцы и их старшие братья сражались в той войне против Турции и русских. В межвоенный период, когда казалось что всё уже позади, они встретились-влюбились-поженились и построили бизнес. И тут их захлестнула очередная геополитическая волна. Хотя казалось, что этого просто не могло произойти. Здесь я снова обращаюсь к Германии: они были евреями и им пришлось пережить концентрационные лагеря. Но всё-таки они создали необыкновенную семью имевшую всё, что в то время и том месте можно было получить. Решив что и Вторая мировая война позади, они снова занялись своим бизнесом. Но, конечно же, русские тут же оккупировали Венгрию. Американцы находились по другую сторону границы, к западу, в нескольких сотнях миль.

И в очередной раз геополитика захлестнула мою семью с головой. Мой отец в молодости был социал-демократом. Но в рассматриваемое время он уже не имел никакого отношения к политике. Его точка зрения состояла в том, что геополитика - это то, что Вас уничтожает, а политика - то, что делает невозможным побег. Несмотря на это, он был включён в список подозреваемых, а быть включённым в такой список было очень плохо. Его брат был коммунистом и сотрудником тайной полиции. Они не разговаривали друг с другом уже 30 лет из-за споров о точном значении терминов содержащихся в рукописях 1844 года. Это была типичная венгерская семья имевшая детей. Именно наличие брата-коммуниста привело моего отца к решению, что он должен уехать, иначе погибнет. Он провёл всю свою жизнь принимая подобные решения. Однажды, августовской ночью 1949 года (мне было 6 месяцев от роду), меня накачали наркотиками и посадили на резиновый плот, вместе с моей 11-ти летней сестрой. Отец и мать поднялись на борт и мы поплыли через Дунай в Чехословакию. Именно так мы и спаслись бегством.

Мы выжили. Я приехал в Америку, а затем Холодная война повлияла на мою жизнь. Не так болезненно, но также глубоко, как и на жизнь моих родителей. Что касается меня, то я не просто американец, а техасец. И никто не сможет быть большим американцем, чем житель Техаса. Хотя я до сих пор говорю о Венгрии, как о родном доме на родном языке моей семьи. Так что эта книга также посвящена фундаментальному вопросу, который носит личный характер.

Действительно ли с Европой всё кончено?

Неужели бойня начавшаяся в 1914 году и закончившаяся в 1945-м году действительно закончилась? Этот вопрос имеет решающее значение, потому что именно это и обещал ЕС: он обещал мир и процветание. Однажды я спросил своего отца: почему он так и не вернулся в Европу? Он ответил, что европейцы никогда не менялись. Они просто делают вид, что ничего подобного никогда не происходило. Вопрос заключается в следующем: изменилась ли Европа? Выживет ли ЕС? Сохранится ли обещание мира и процветания? А если этого не произойдёт, то что будет дальше?

Для меня это экзистенциальный вопрос всей моей жизни. Но для всех нас это вопрос, который изменит нашу жизнь независимо от того каков будет ответ на него: Европа имеет большое значение. Европа всегда свято верила в свою исключительность. Мы говорим об американской исключительности. Но действительно ли европейцы были исключительными людьми?

В Европу был встроен некий парадокс. Европа изобрела человечество. До того как наступила европейская эра освоения жизненных пространств, конголезцы понятия не имели о существования на Земле монголов. Монголы понятия не имели о существовании на Земле ацтеков. Ацтеки понятия не имели о существовании на Земле англичан. Люди жили в маленьких пространствах обособленных друг от друга и весьма сдержанных. Европейцы беспощадно уничтожили преграды, так что к концу европейского «приключения» не осталось больше ни одной культуры, которая не знала бы, что она не одинока. Сделав это Европа завоевала Мир так, как он никогда не завоёвывался раньше и изобрела тем самым человечество.

Европа также покорила природу. Таким образом, холодной зимней ночью в Париже 1913 года вы уже могли бы слушать Моцарта при свете и в тепле. Несмотря на все преступления Европы, Моцарт искупает многие из них. Благодаря этому было создано единое человечество. Но парадокс состоит в том, что хотя Европа и объединила весь Мир, она так и не покорила саму себя: Европа так и не смогла объединиться. Испанцы пытались это сделать. Французы пытались это сделать. Немцы пытались это сделать. Британцы пытались это сделать. Но никому не удавалось объединить всю Европу в единое целое. Если бы ей это удалось, она по прежнему правила бы Миром. Но она не смогла это сделать, потому что Европа - место разделённое географически: полуострова на полуостровах вперемешку с горными хребтами и реками текущими куда попало. В конечном итоге, Европа является вторым по величине континентом в Мире (на самом деле, Европа — часть света и не является континентом, а Евразия — первый по величине континент Земли — прим. перев.) Только один континент меньше по размеру - Австралия (в том случае если считать его континентом, так как это просто большой остров).

В Европе насчитывается 52 суверенных государства и вы можете проехав 3 часа услышать разговор на 4-5 разных языках и посетить 4-5 стран горько презирающих друг друга также сильно как мой отец и его брат, из-за событий произошедших столетия назад. Глубина злобы царящей в Европе никогда не поддаётся измерению. Моя мать, например, не могла произнести ни одного слова по-румынски без того, чтобы не плюнуть на пол. Это было абсолютно необходимо. Когда сегодня я приезжаю в Румынию, они говорят по-венгерски так, как будто это проклятие. А ведь Венгрия и Румыния - два просвещённых члена ЕС.

Никогда не следует недооценивать степень раскола в Европе. Блестящий Норман Эйнджелл получивший Нобелевскую премию написал в 1910 году книгу под названием «Великое заблуждение». Эта книга утверждала, что война в Европе невозможна, потому что уровень финансовых рисков (которые повлекла бы за собой война), уровень взаимозависимости и торговли делают войну невозможной. Он был англичанином и верил, что никто не станет делать ничего такого, что не приносило бы прибыли. Но в 1914 году произошло экстраординарное событие и Европа погрузилась в пучину Первой мировой войны настолько глубоко, что в одной только битве на Сомме за одну неделю погибло 600 человек. А европейцы глазом не моргнули и война продолжилась.

Война продолжалась не 4 года, а 31 год. В период с 1914 по 1945 год 100 миллионов европейцев погибли по политическим причинам. Это были войны, голодоморы, запланированный голод, чистки, гражданская война в Испании и т.д. - бесконечные и бесконечные конфликты. За этот 31 год Европа превратилась из центра Мира, стержня своей культуры и создателя человечества в оккупированную территорию.

В 1945 году Европа была разрушена не только Второй мировой войной, но прежде всего разрушила и потеряла свой суверенитет. Восточная часть Европы была оккупирована Советским Союзом, а западная - американцами. Они по разному относились к своим владениям, но не сомневайтесь - это было господство в самом простом смысле этого слова. Решения по вопросам войны и мира, которые являются основополагающими вопросами суверенитета и раньше принимались в Париже, Лондоне, Берлине и Риме, теперь принимались в Вашингтоне и Москве.

Интересно, что ни одна из двух стран никогда не подходила к конфронтации так ответственно, как американцы и Советский Союз: возможности для войны были безграничны, но войны так и не случилось. Мне нравится говорить европейцам, которые называют американцев ковбоями: представьте себе, что учёный джентельмен 1914-го или 1939-го года обладал бы ядерным оружием. Вели бы они себя с такой же осторожностью, с какой вели себя американцы и русские? Слава богу, на этот вопрос нам не нужно отвечать. Но я в этом очень сомневаюсь.

Никогда ещё не существовало империи подобного размера, которая разрушила бы себя подобным образом — за 31 год. Европа действительно является исключительной империей в том смысле, в каком она это сделала. Даже об идее создания Соединённых Штатов Европы - Европейского Союза следует помнить, что она исходила от американцев. Когда был принят План Маршалла, в нём содержался пункт в котором европейцам предлагалось создать своего рода интегрированное образование для поддержки друг друга. Европейцы оказали сопротивление. Потому что французы не хотели сотрудничать с немцами. Британцы не хотели сотрудничать с французами. И никто не хотел сотрудничать с итальянцами. Очень важно, т.к. это является частью «европейской амнезии», помнить что европейцы сопротивлялись идее объединения до тех пор, пока США шантажом не принудили их к этому.

Это сработало плохо. Американцы усердно трудились для того, чтобы обеспечить развитие своей угольной и металлургической промышленности. Европейцы рассказывают об этом нечто совсем другое. Тем не менее, европейцы взяли американскую идею объединения и сделали своей собственной. В 1992 году — том же году когда окончательно распался СССР, европейцы подписали Маастрихтский договор обещавший две вещи: мир и процветание. Для сравнения, Декларация независимости США обещала три вещи: жизнь, свободу и стремление к счастью. Между этими двумя документами существует глубокая разница. Американский говорил о моральной возможности стать кем-то другим. В европейском было обещано нечто конкретное. Американский позволял вам стремиться к счастью, но не обещал вам счастья. Европейцы обещали и то, и другое.

Вопрос всегда стоял так: что произойдёт, если вы не сможете добиться процветания? В период с 1992 по 2008 год этот вопрос не возникал. Мы переживали один из самых благоприятных периодов процветания в истории человечества. Поэтому европейцам не приходилось сталкиваться с вопросом: кем я буду, если обеднею? Что же тогда значит для меня Европа? И всё это изменилось за семь недель 2008 года, когда 8 августа 2008 года Россия вторглась в Грузию. Это чрезвычайно важно.

В 90-е годы в Европе уже была одна ужасная война — в Югославии погибло 100 человек (на самом деле, только при бомбардировках НАТО по Югославии погибло до 1031 солдат и 2500 гражданских - прим. перев.) Но европейцы объяснили себе, что югославы на самом деле не являются европейцами. А здесь была Россия, явно наказанная своим опытом Холодной войны, Второй мировой войны и Первой мировой войны. И можно было бы подумать, что сейчас она придерживается либеральной стратегии при вторжении в Грузию.

Так почему русские уклонились и не дошли до Тбилиси? На самом деле им было наплевать на Грузию. Дело было вовсе не в том, что Путин ненавидел Саакашвили. Конечно же, все ненавидели этого Саакашвили, но дело было не только в этом. США устроили серию цветных революций по всей российской периферии. Одна из них произошла на Украине. Это была «Оранжевая революция» и русские увидели в ней намерение США уничтожить РФ. А зачем бы ещё США потребовалось привлекать группы андеррайтеров для проведения демонстраций, - сказали они? США в то время были по уши увязшими в Ираке, Афганистане, Мали и др. местах.

Цель вторжения в Грузию состояла в дезавуировании лжи США и заключалась просто в том, чтобы сказать: вот чего стоят американские гарантии. Стало возможным сказать украинцам: может вы хотите быть американцами? Точно также поступали и грузины, видите что у них получилось? Наслаждайтесь. Это очень важно, когда мы переходим к обсуждению Украины, потому что именно здесь лежит исток продолжающейся борьбы на Украине, которая не скоро закончится.

Это также вернуло Европу (или по крайней мере её часть) к признанию того, что «русский вопрос» не был урегулирован. Он просто был поставлен по-новому и по-другому. Через 7 недель после этого компания «Lehman Brothers» рухнула в обморок. А вместе с крахом компании «Lehman Brothers» наступил период, когда изменилось то, как устроен Мир — он закончился. Для США это уже 4-й подобный кризис со времён Второй мировой войны.

В 1970-х годах в США произошёл кризис муниципальных облигаций. Это был третий мировой долговой кризис. Это был кризис сбережений и ссуд. Известно чем всё закончилось в США, поэтому мы знаем чем заканчивается такой кризис. Здесь существует определённая закономерность. Во-первых, в финансовом сообществе проявляется полная безответственность. За ней следует государственная помощь в той или иной форме. Возникает трастовая корпорация «спасения» или какие-нибудь облигации, можно назвать как угодно. А за этим следует согласие финансового сообщества на финансовую помощь от Правительства и параллельное осуждение Правительства за безответственность.

Это прекрасная игра и она является квинтэссенцией американской культуры. Только американцы могли решить эту проблему с помощью Плана Полсона и 7-8 банкиров набившихся в комнату в воскресенье днём, умоляющих, дерущихся и кричащих, нарушающих бог знает сколько законов, чтобы найти решение. Это было не самое удачное решение, но всё же оно было правильным. И тогда мы начали понимать, в чём заключается проблема европейцев: нет ни одной комнаты в которой они могли бы собраться все вместе. Дело не только в том, что в нашей комнате было 8 банкиров. Там было несколько дюжин премьер-министров, казначеев и т.д. Дело в том, что у Европы не было никакой согласованности действий и никакого опыта в решении долговых проблем. На протяжении всей истории Европы проблемы решались с помощью сильных судорог: у европейцев никогда не было никаких мирных (хотя и незаконных) процедур для решения таких проблем. Поэтому Европа, в отличии от США, начала скатываться в пропасть.

Первой пропастью стала американская пропасть — кризис необеспеченных кредитов. Я бывал в то время в Европе и европейские банкиры рассказывали мне, как безответственно поступили американцы создавая необеспеченные кредиты. Я обратил их внимание на то, что они — придурки и сами же эти кредиты купили. Это не приходило в голову европейцам, но это всегда приятно, когда вы так поступаете. Столкнувшись со своим кризисом необеспеченных кредитов Европа обнаружила основной изъян в своей системе: Германию. Недостаток Германии заключался в том, что она была не только 4-й по величине экономикой Мира, но и экспортировала эквивалент 50% своего ВВП, половина которого шла в Европейскую зону свободной торговли. Без этого немецкая экономика, которая уже переросла свою внутреннюю экономику, сама скатилась бы в рецессию или, возможно, в депрессию.

Это было неизбежно. Они делали то, что должны были делать. Они создали этот ЕС, как возможность для себя. Так вот, создание зоны свободной торговли вокруг крупного экспортёра — это всё равно, что пытаться построить Солнечную систему вокруг чёрной дыры.

США являются нетто-импортёром. Но представьте себе, что если бы США экспортировали 50% своего ВВП в другие страны Мира и половину этого объёма в Мексику и Канаду? В каком бы состоянии они после этого были? Именно это и должна была сделать Германия. Существует две трактовки того, что произошло: немецкая и греческая. Немецкая точка зрения в том, что немецкий экспорт стал результатом значительного повышения эффективности и удовлетворил потребности Европы, а кризис был вызван безответственностью южных европейцев занимавших огромные суммы денег, которые они не могли вернуть, т.к. были недисциплинированными и т.п. Греческий ответ в том, что кризис был вызван пристрастием Германии к экспорту и её манипуляциями с ЕС для максимизации этого экспорта.

Курс евро находился на границе между предотвращением инфляции в Германии и облегчением для немецкой торговли. Хотя Южная Европа нуждалась в гораздо более дешёвом евро, чтобы быть способными экспортировать свою продукцию. Брюссельские правила были разработаны таким образом, что финансировать предпринимательство и малый бизнес было очень трудно. Во-первых, в этих странах налоговая структура такова, что соотношение риска и прибыли имело мало смысла. Во-вторых, ситуация с банкротством, как мы знаем, в Европе совсем не такая, как в других странах.

Когда вы нанимаете сотрудника в Европе, вы не столько нанимаете его на работу, сколько усыновляете. Он приходит вместе с вами домой и заглядывает в холодильник. Именно по этой причине нет ни одного упыря в Европе бросающего вызов Сименсу. Крупные европейские корпорации созданы по образцу 1950-х годов и никогда не перестраивали себя заново. Они никогда не чувствовали, что на них надвигается Майкрософт или Гугл. Телекоммуникационное оборудование никогда не превращалось в Хьюлетт-Паккард, который в свою очередь (не) превращался во что-то совсем иное. Немецкая система социального обеспечения в конечном счёте зависит от этих корпораций. Немецкая компания Сименс похожа на американскую Дженерал моторс в 1950-х годах. Она работает в условиях неконкурентоспособности и может нанять большое число людей на очень выгодных условиях, которые будут потом постепенно повышаться по службе и требовать больше денег. Если бы Сименсу пришлось конкурировать с развивающейся технологической компанией из Македонии, она не смогла бы себе это позволить.

Там где немцы осуждают греков за их систему социального обеспечения, греки отвечают, что по крайней мере они платили за свою систему социального обеспечения в той мере в которой могли. Немцы же субсидируют свою систему социального обеспечения тем, что получают отчисления от корпораций экспортирующих в Южную Европу огромные объёмы продукции. Кто же из них прав? Это не имеет значения. Они не могут жить друг с другом. Встал вопрос: кто должен заплатить за неизбежный кризис суверенного долга?

Почему же кризис был неизбежен? Потому что любая серьёзная экономическая деятельность происходившая в большинстве этих стран осуществлялась на чёрном рынке. А почему бы и нет? Потому что с юридической точки зрения ограничения на предпринимательское поведение были настолько велики, что никто не может пойти на такой риск. У нас есть друг в Румынии, который создал компанию «Bolts». Первое что сделали немцы, когда обнаружили что существует рынок болтов — пришли на него. Немцы готовы отправиться куда угодно на экспорт. Я спросил его: — сколько человек у вас нанято? Он ответил: — что вы имеете ввиду под «нанять»? Тогда я спросил: — сколько грузовиков у вас в собственности? Он ответил: — ну, это очень сложный вопрос. Он занимался предпринимательством единственным способом доступным в ЕС. Не то чтобы мой друг платил налоги (если бы мог), но безусловно его деятельность была незаконной. Конечно же, румынское правительство поощряло его к этому т.к. понимало, что иначе безработица была бы ошеломляющей.

Возникает вопрос: как Европе погасить суверенный долг, который не мог быть выплачен из-за отсутствия налоговой базы? Тогда греки спросили: почему Германия не платит по этим счетам? На что Германия ответила: у нас есть идея лучше. Почему бы грекам не заплатить по этим счетам? Поскольку немцы имеют гораздо большее влияние, то было принято решение которому греки должны были подчиниться. Результатом стала не только 26% безработица в Греции, но и 23% безработица в Испании, 21% безработица в Италии и т.д. Всё Средиземноморье, а также северные районы Греции были опустошены в буквальном смысле этого слова. Дело не в том, что средиземноморские страны не могут платить по счетам. Экономика Турции, например, росла на 7-8-9% в год, в течении 10 лет. Почему? Потому что они не были членами ЕС. Им очень повезло, что их не приняли в ЕС. Так что дело не в том, что южные европейцы по своей природе хитры, ленивы или нечестны, а в том, что сами они смогли бы развивать свою экономику, а как члены ЕС уже не могли этого делать.

Они не могли этого делать из-за сложившихся взаимоотношений, которые привели к тому, что вся система сдвинулась с мёртвой точки. Безработица в Германии составляет 5%. Во Франции — 12%. Но Южная Европа переживает депрессию. Уровень безработицы в Средиземноморье такой же как и в США во время Великой депрессии. Разница между рецессией и депрессией очень проста. В ходе рецессии происходит циклический процесс, в ходе которого банкротятся малорентабельные предприятия. Во время депрессии даже самые здоровые предприятия не могут функционировать. В результате, если вы проводите качественное смягчение, то это приводит к тому, что вы оказываетесь в затруднительном положении. Мне нравится это слово маскирующее печать денег. Если вы печатаете деньги для стимулирования экономики, то обнаружите что нет предприятий которые возьмут эти деньги и превратят их в рабочие места. Именно поэтому Рузвельт так и не смог решить проблему американской депрессии инструментами политики. Для этого потребовалась Вторая мировая война. Вы не можете стимулировать экономику, которая была структурно повреждена.

Южная Европа сейчас находится в таком положении, что по крайней мере в течении одного поколения она не сможет восстановиться. Это значительное событие в рамках Мирового цикла и социальная катастрофа, а не интенсивный экономический спад. Когда бедные становятся ещё бедней, они понимают грамматику бедности. Их жизнь не меняется в лучшую сторону, а только усложняется. Люди пострадавшие в Европе (особенно, в Южной Европе) от режима жёсткой экономии являются государственными служащими. Сейчас, когда вы говорите «государственный служащий» в США, то вы имеете ввиду ту неприятную женщину из бюро автомобильных перевозок, которая определённо заслуживает быть безработной. Но в Европе мы говорим о врачах, инженерах и электриках. Потому что европейская система расширила штат настолько сильно, что в огромной степени охватывает профессиональные классы.

Говорят, что благодаря чёрному рынку всё не так уж плохо. На самом деле всё обстоит ещё хуже. У нас есть друг-архитектор из Греции, который раньше зарабатывал $3 000 с нулевым доходом в месяц. А теперь этот доход сократился до $800 в месяц. Таким образом уровень безработицы скрывает обнищание. Когда вы принадлежите к среднему классу, занимаетесь профессиональной деятельностью и теряете свой дом, когда вы теряете шанс на ту жизнь которая (как вы думали) у вас была, а безработица среди 25-летних и младше составляет более 50%, то вы попадаете в Мир, где никогда не хотели бы оказаться. И если вы какое-то время думаете, что это — «временно» и «они» сами разберутся с этим, то через 6-7 лет вы поймёте, что нищета — это «надолго».

Мне было 43 года когда я потерял работу. Сейчас мне 50 лет и лучше уже не будет. Это была - моя жизнь. И тут наступает опасный момент. Потому что в Европе, в 1920-х годах, когда профессиональные классы Германии достигли этой точки, они начали искать объяснение и кого-нибудь кто смог бы вывести их оттуда. Тогда появился маленький человечек с усами, который был очень убедителен. Думаю, что одна из вещей, которую американцы не понимают и о которой европейская финансовая элита не имеет ни малейшего представления, это — социальная катастрофа происходящая в Европе. Они настолько озабочены здоровьем банков, что предполагают, что если банки функционируют и облигации погашаются, то они в безопасности. Но это не так. Самая большая опасность, с которой сталкивается любой финансовый магнат — это пуля стоимостью 75 центов. Под этим я подразумеваю, что в истории Европы такие проблемы всегда решались либо путём принуждения финансовых классов, либо путём их ликвидации (как это было сделано в России). Принуждение финансовых классов к заключению сделок с обществом безусловно начинается с изменения методов их работы.

Читая «Файнэншл Таймс» (занимаюсь этим вместо чтения комиксов) понял, что прошёл всего лишь год с тех пор, как в Европе осознали, что происходит «что-то плохое». Европейцы до сих пор не поняли в чём дело. Хотя это огромный, умный, озлобленный и образованный класс, который не видит никакой надежды в современной системе и только что избрал левое правительство. Но параллельно в Европе происходит возрождение национализма.

Способ которым Европейский центральный банк организовал количественное смягчение заключался в том, что он взял национальные банки и дал им деньги. Чтобы ни одна страна (особенно, Германия) не несла ответственности за чьи либо дефолты. Теперь мы наблюдаем по всей Европе рост правых партий, которые отличаются от левых прежде всего тем, что настроены антиисламски. Левые партии не имеют такого настроя, но все они хотят одного и того же: отказаться платить Как и в случае с авиакомпаниями «Американ Эйрлайнс» наступает момент когда разумней обанкротиться и оказать давление на своих кредиторов. Или сделать это более структурированным способом, главное — не платить. Южная Европа уже давно прошла этот этап.

Произошло то, что основные партии разрабатывавшие и подписывавшие Договор о Европейском союзе потерпели крах. Папандреу, который является премьер-министром Греции получил 5% голосов избирателей. Мы видим массовую делегитимизацию основных правительственных партий. Вместо них появились такие партии, как «Мы можем!» в Испании, «Национальный фронт» во Франции и «Партия независимости Соединённого Королевства» в Великобритании. Все они являются растущими антиевропейскими партиями, которые утверждают, что до создания ЕС европейцам жилось гораздо лучше. В то же время просыпается и старая ненависть: все ненавидят Германию, а Германия презирает всех остальных. Мы уже видели это раньше: венгры ненавидят румын и хотят покинуть Румынию, 45% шотландцев проголосовали за то, чтобы покинуть Великобританию, бельгийцы-валлоны ненавидят бельгийцев-фламандцев, каталонцы хотят покинуть Испанию, а Северная Италия хочет покинуть Южную Италию (или Южная Италия хочет покинуть Северную, безразлично, они хотят уехать друг от друга).

Карта Европы меняется по принуждению, т.к. Европа не разделила свою судьбу. Чтобы быть нацией, вы должны разделить свою судьбу. Поэтому, когда в 2008 году разразился финансовый кризис, как бы Техасу не хотелось сказать «к чёрту Нью-Йорк!», мы американцы и это — наша судьба.

В Европе же всё ещё существуют множество языков, разных исторических культур и враждебности. Они никогда не могли избавиться от этого и именно поэтому ЕС был построен на основе всех этих сущностей. Так же поступали и мы. Когда мы строили США они тоже представляли собой совокупность суверенных государств. И в определённый момент, по веским (неважно, оправданным или нет) причинам Юг захотел выйти из состава Союза. В Геттисберге в течении трёх дней проходила конференция, на которой было решено, что в целом будет преобладать северная точка зрения. Если не сейчас, то через пару лет.

Кто готов умереть за ЕС? Кто готов отдать свою жизнь за организацию, которая существует только для того, чтобы обещать ему «процветание и мир»? ЕС действовал исключительно благоразумно: делал хороший бизнес, предлагал вступать в ЕС, зарабатывать деньги и не заниматься армией. В августе 2008 года с востока раздался просто оглушительный шум и страны расположенные на этой восточной границе — Польша, Венгрия и Румыния осознали нечто очень важное. Остальной Европе и США это было безразлично, т.к. мы же не собираемся пропускать войну только потому, что она находится далеко? Европейцы в основном говорили: да, мы могли бы применить санкции к этому парню, но мы этого не сделаем. Мы не собираемся делать что-то ещё, к тому же у нас всё равно нет армии. Вы не можете поддерживать нацию в которой восточное побережье не может рассчитывать на помощь среднего запада.

Нет такой страны и нет такого понятия как Европа. В Европе есть удивительные богатства и я уверен, что отдельные страны предоставляют потрясающие возможности. Но общее описание того, что это — Европа, является всего лишь географическим описанием континента (на самом деле, части света — прим. перев.). Европа не несёт в себе никакого морального или художественного смысла и не несёт за собой никаких истин. Сегодня Европа выходит из мечты 1992 и 2008 гг. в реальность того, что в Европе насчитывается 52 суверенных государства с плохими воспоминаниями друг о друге.

Что происходит в этой Европе? Сразу возникает искушение промолчать. Потому что большинство людей думают, что ничего не произойдёт. Но понаблюдайте за артиллерийским огнём на востоке — это и есть барабанный бой будущего.

Что будет дальше с Украиной?

Первый вопрос который вы задаёте себе: говорите ли вы по-украински, или по-русски? Потому что на Украине есть и то, и другое. И хотя идея о том, что русскоязычные действительно хотят автономии из-за плохого обращения с ними со стороны украиноязычных отвергается Украиной, это - тоже правда. Украинцы не хотят федерации. Российская позиция (и здесь я имею ввиду русских) такова: послушайте, в Канаде есть федерация, Квебек говорит на своём родном языке и всё у них в порядке. Но украинцы знают, что это только начало т.к. это приведёт к децентрализации власти. Если вы украинец, то вы будете искать единственного, кто вам может помочь. Это - США.

На прошлой неделе, 10 дней назад, Украину посетил командующий сухопутной армией США в Европе генерал Ходжес. Он объявил, что теперь американские инструкторы будут прибывать на Украину официально, а не скрытно как раньше. Он лично награждал медалями украинских бойцов, что по военному протоколу не положено: иностранцы не имеют права награждать медалями военнослужащих суверенных стран. Но он это сделал, показав таким образом, что это была его армия. Затем он уехал и объявил, что в странах Балтии, Польше, Румынии и Болгарии будет заранее размещена бронетехника, артиллерия и другое вооружение США. И очень интересный момент: США объявили о том, что они будут отправлять оружие на Украину. Сегодня вечером, США уже отрицали это официально, но конечно это - так и оружие будет отправлено.

При этом США действовали вне рамок НАТО. Потому что решения НАТО должны приниматься только единогласно всеми членами, т.е. любая страна может наложить вето на что угодно и Турция наложила бы вето на это просто ради смеха. Суть в том, что США готовятся создать «санитарный кордон» вокруг России, и Россия знает об этом. Россия считает, что США намерены расчленить Российскую Федерацию. Думаю, как выразился Петер Лорре, «мы не хотим убивать русских, мы хотим просто причинить им немного боли». В любом случае мы вернулись к старой игре.

Если вы спросите поляка, венгра или румына, то они окажутся в совершенно другом мире, чем немцы и в совершенно другом мире, чем испанцы. Так что в Европе нет ничего общего для всех. Но если бы я был украинцем, то поступил точно также как они: попытался привлечь американцев к себе.

Переосмысление ранее сделанных прогнозов

Единственное чего я ожидал, что временные рамки которые должны были быть длинней, станут короче. Я писал что украинский кризис начнётся в 2015 году, а Россия начнёт распадаться в 2020 году. Возможно я дал им слишком много времени. В России принято, что центральное Правительство собирает деньги и выделяет их областям и городам. В современных условиях нельзя быть уверенными сколько денег они смогут выделить, но мы возвращаемся к позиции Ельцина.

Важно помнить, что в долгосрочной перспективе, в ближайшие 3-4 года русские скорей всего окажутся в безвыходном положении. Но они становятся тем опасней, чем бедней они становятся и тогда они начинают сражаться лучше. Как сказал мне один русский: Вы не могли предсказать, что мы сможем победить Вермахт исходя из состояния нашей экономики, но мы это сделали. Вы, американцы, всегда думаете только о себе. Мы так не работаем и справимся с этим сами. Не думаю что они справятся со всей болью которая обрушится на них, потому что цены на нефть постоянно растут. Это новая норма, но уже совсем другая история. Однако, глядя на русских, я не думаю что они смогут выжить.

Таким образом, Польша играет большую роль в делах Европы и проявляет гораздо большую решительность чем остальные. Турция безусловно сдерживает свою силу. Она не хочет распыляться на Сирию и Ирак, но в конечном итоге это случится. Япония остаётся главной державой Восточной Азии, а не Китай. Японская армия гораздо более боеспособна, чем британская. У неё отличные ВВС и в ней нет миллиарда человек живущих в нищете, на уровне Боливии. Так что, не вижу необходимости что-то переосмыслять. Меня немного беспокоит только выбор времени. Это может произойти быстрей. Как я писал ранее: США останутся доминирующей державой, они быстрей всех восстановились после кризиса 2008 года.

Европа передала свою оборону США на 50 лет. Каковы последствия этого?

Думаю, что вопрос о европейском пацифизме будет решаться внутри европейских стран. Т.е. это вопрос напряжения внутри европейских стран, таких как Бельгия, Италия и т.д. Не вижу причин для крупной международной войны, кроме разлома по линии соприкосновения России с европейским полуостровом. Но что меня поражает, так это то как много сепаратистских движений возникло в Европе на данный момент. И то, что как заметил Аристотель, нет ничего более горького, чем гражданская война. Именно этого я боюсь, когда вижу как каталонцы проклинают кастильцев. Ни одно место не может оставаться по настоящему спокойным очень долго. Речь не о США, у нас постоянно идут войны. Я думаю, что Европа придёт не к очередной мировой войне, а вернётся к человечеству. У стран Европы будут свои войны, у них будет свой мир, они будут жить своей жизнью, но это не приведёт к 100 миллионам погибших. Идея европейской исключительности упирается сегодня в локальные конфликты. В Югославии был конфликт и сейчас, безусловно, есть конфликт на Украине. Что касается отношений с США, то у нас больше нет отношений с Европой. У нас есть отношения с Румынией. У нас есть отношения с Францией. Европа - это не страна, с которой можно было бы поддерживать отношения и оборонять её.

Действительно ли исламский экстремизм является угрозой для США?

Для США это проблема которая не является экзистенциальной угрозой. Бороться с ней нужно, но решать её нужно соразмерно. У нас есть и другие внешнеполитические интересы. Исконным интересом США из-за которого на протяжении столетий мы вели войны, в т.ч. в рамках Первой, Второй и Холодной войн, были отношения между Германией и Россией. Потому что объединившись они являются единственной силой, которая может угрожать нам. Мы хотим быть уверенными, что этого не произойдёт.

Говорю это как возможная жертва исламского терроризма. Т.к. теракты обязательно будут случаться. Даже если мы приложим все силы необходимые для искоренения этого, мы потерпим неудачу. Поэтому, если мы сделаем то, что делали в течении 10 лет после «9-11», т.е. полностью сосредоточимся на этой проблеме исключив всё остальное, то там - снаружи, для США найдутся гораздо более серьёзные угрозы. Очень трудно сказать стране пострадавшей от «9-11» — отнеситесь к этому спокойно. И ни одно правительство оказавшись на месте американского не смогло бы так поступить. Но дисциплина управления заключается в том, что убеждая людей что вы делаете всё возможное, вы одновременно убедитесь что это не так.

Каждый зарабатывает столько сколько разумно должен. Мы должны помнить, что Правительство США похоже на 15-летнего подростка. У нас сильная депрессия. Мы очень молодая империя. Мы даже не хотим думать о том, чтобы стать империей. Нам потребуется очень много времени, чтобы стать зрелыми. Джордж Буш понятия не имел, что его Президентство продлится примерно до «9-11». И не знал как реагировать на случившееся, точно также как и его критики. Барак Обама решил, что может пожелать избавиться от всего этого. Если он будет вести себя хорошо, его не будут пытаться взорвать. Мы должны найти модель управления, которая сочетала бы американскую республику с империей, которой она никогда не хотела быть. Но на нас приходится почти четверть мировой экономики и мы собираемся сильно разозлить людей.

Какой должна быть политика США в отношении кризиса Европы?

Политика США должна заключаться в том, чтобы держаться от Европы как можно дальше и (возможно) принять закон предписывающий всем американским банкам не иметь европейских ценных бумаг. Конечно, мы не можем так поступить, но это было бы хорошей идеей. Европа слишком обширна, чтобы США могли что-то предпринять, а европейцы слишком искушены, чтобы нуждаться в советах. Проблема Европы не в том, что она является «третьим миром», а в глубоком противоречии между интересами разных частей Европы, что завело её в политический тупик. Немыслимо, чтобы у США было достаточно денег для решения этой проблемы Европы (если бы они этого захотели) и безумно, чтобы США даже думали ей заняться. Что касается политических советов, то европейцы не будут прислушиваться к таким советам от США. Европа организована несостоятельно, но это не м.б. исправлено в рамках существующей парадигмы в которой работают европейцы. Они изменят эту парадигму только когда всё рухнет. У европейцев нет политической воли для признания иррациональности ситуации и смирения с тем фактом, что Германия не может экспортировать 50% своего ВВП и половину этого объёма в Европу.

Как далеко будут простираться границы американской империи?

США имеют фундаментальный интерес. Они контролируют все океаны Мира и ни одна держава никогда не делала такого раньше. Как следствие этого мы можем осуществлять вторжения везде, но никто не может напасть на нас. Это очень приятно. Сохранение контроля над океанами и космосом является основой нашей мощи. Лучший способ победить вражеский флот — не дать ему быть построенным.

Британцам удалось добиться того, чтобы ни одна европейская держава не смогла построить флот. А именно: сделать так, чтобы европейцы вцепились друг другу в глотки. Я бы рекомендовал применить политику подобную той, которую Рональд Рейган применял в Иране и Ираке. Он финансировал обе воюющие стороны, так что они воевали друг с другом, но не против нас. Это было цинично. Определённо это было аморально. И это сработало.

США не могут оккупировать Евразию. В тот момент когда сапог нашего солдата ступил бы на землю Европы, демографическая разница оказалась бы такова, что мы были бы в абсолютном меньшинстве. Мы можем победить целую армию, но не можем оккупировать Ирак. Идея состоит в том, что 130 человек могут выполнить своего рода «оккупацию» страны с населением в 25 млн. чел. Соотношение полицейских и граждан в Нью-Йорке было больше чем у нас в Ираке.

Таким образом, у нас нет возможности перейти границу, но у нас есть возможность создавать союзы поддерживая различные соперничающие державы. Чтобы они сосредоточились на себе с помощью нашей политической поддержки, некоторой экономической поддержки, предоставления наших советников и военной поддержки экстремистам. Надо делать то, что мы сделали в Японии, Вьетнаме, Ираке и Афганистане. Такая атака нацелена не на победу врага, а на выведение его из равновесия. В каждой из этих войн, например, в Афганистане, мы выводили Аль-Каиду из равновесия.

Проблема с которой мы сталкиваемся с тех пор, в силу молодости и глупости, заключается в том, что после того как мы вывели их из равновесия мы не говорим себе: «хорошо, работа выполнена, поехали домой». Вместо этого мы говорим: «это было легко, почему бы нам не построить здесь демократию?» Именно в этот момент у нас начинается слабоумие.

Ответ заключается в том, что США не могут постоянно вмешиваться во все дела Евразии, а должны делать это избирательно и очень редко — это и есть крайний момент. Мы не можем в качестве первого шага послать американские войска. И когда мы посылаем их, мы должны чётко понимать, в чём заключается наша миссия и ограничиваться только этим, а не развивать всевозможные психотические фантазии. Нам потребуется некоторое время чтобы усвоить это. Британия не оккупировала Индию. Она захватила разные штаты Индии и настроила их друг против друга, а также предоставила несколько британских офицеров для индийской армии. Римляне не посылали туда огромные армии. Они поставили туда своих наместников, подобных королям появившимся при императоре и эти наместники были ответственны за поддержание мира. Примером тому был Понтий Пилат. Таким образом, империи с прямым управлением, такие как Нацистская Германия терпят крах.

Ни у кого нет такой большой власти, чтобы осуществлять прямое управление. Однако, наша проблема пока не в этом. На самом деле, это означает признание того, что у нас есть Империя. Так что, мы ещё не дошли до момента в котором окажется, что нам «некуда возвращаться домой» и тогда всё закончится. Поэтому мы ещё не готовы к Третьей главе книги (такое название Джордж даёт для Третей мировой войны - прим. перев.).

Как быстро евро перестанет существовать как валюта?

Модель отказа от евро была создана венграми. Хотя сами венгры не используют евро у них были ипотечные кредиты номинированные в иенах, швейцарских франках и др. валютах. Когда ситуация ухудшилась, Правительство Венгрии вступилось за своих домовладельцев и заявило что вернёт долг в форинтах, так что кредиторы вернут себе по 60 центов за каждый ссуженный эквивалент доллара по курсу. Если кредитор не был согласен с этим, то он не получил бы ничего. Вы думаете европейские банки заткнулись и забрали всё что могли получить? Именно так и поступила Греция. Не надо делать предложения от которых нельзя отказаться.

Надо помнить, что есть Германия которая боится как бы кто-нибудь не покинул зону свободной торговли - это настоящий ужас для них. Правда в том, что Германия зависит от экспорта, а остальные не уверены что хотят иметь немецкий экспорт в своих странах. Если вытолкнуть страну из зоны евро, что помешает ей затем покинуть зону свободной торговли? Никто не блефует лучше, чем фрау Меркель. Германия всегда пыталась продавливать переход на евро, но также быстро отступала. Греки это знают, поэтому пытаются прижать её к стене. Эта слабость очевидна для всех европейцев.

Если греки начнут печатать драхмы, то их чистая стоимость достигнет бог знает чего. Дальше греки могут сделать предложение тем же немцам принять это как данность (что станет структурированным облегчением греческого долгового бремени) или отказаться от оплаты по долгам вообще (объявив дефолт), на выбор своих кредиторов. Есть старая поговорка: «если я должен $100, то вы меня поймаете. Но если я должен $1 млрд., то я поймаю вас». Что будут делать банки европейских кредиторов? Проблема Европы состоит в том, что если вы вытолкнете наглецов из еврозоны, то получите ещё меньше, чем они получат оставаясь в ней.

Подозреваю, что евро выживет. Но также подозреваю, что где-то в Европе есть здание в котором находятся офис Лиги Наций, которая никогда не была полностью упразднена. Уверен, что он всё ещё работает. В Европе институты поддерживают себя уже после того как перестают функционировать. В Германии не будет марки, а будет евро. Сколько ещё стран будет в их еврозоне я не знаю. Но выход из этой ситуации был предложен венграми и следующий шаг — это возвращение драхмы. Главный вопрос здесь: что делать банкам? Они не могут говорить о моральном риске после того как упустили его в Аргентине. Вся Европа знает, что банкротство не означает конца света. Немцы сделали всё возможное, чтобы сделать залог более привлекательным, чем отказ от него. Теперь вопрос о том в какой валюте происходит банкротство — евро или любой другой менее интересен, чем вопросы «объявят ли должники дефолт?» и «насколько это будет управляемо?».

Как США изолируют Россию являющуюся европейской державой?

Помните как устроена Европа? Вы должны провести линию от Санкт-Петербурга до Ростова. К западу от неё находится европейский полуостров, а к востоку - Россия. Никто и никогда не оккупировал Россию на постоянной основе, но сама Россия всегда двигалась на запад. Сейчас это её самая дальняя точка на востоке. Кстати, эта линия примерно совпадает с границами стран Балтии, Белоруссии и Украины. Вопрос который стоит перед русскими: сохранят ли они буферную зону, которая была бы по крайней мере нейтральной? Или Запад проникнет так далеко на Украину, что войска США окажутся всего в 100 километрах от Сталинграда и в 500 километрах от Москвы? Для России статус Украины представляет собой экзистенциальную угрозу, поэтому русские не могут оставить это без внимания.

Для США вопрос стоит таким образом, что если Россия продолжит цепляться за Украину, то мы должны остановить Россию. Неслучайно генерал Ходжес, которого назначили ответственным за происходящее, говорит о предварительном размещении американских войск в Румынии, Болгарии, Польше и других странах. Страны Балтии представляют собой то самое «междуморье» от Чёрного до Балтийского морей, о котором мечтал Пилсудский. Это и есть решение США.

Вопрос на который у нас нет ответа: что будет делать Германия? Таким образом, реальная проблема в Европе заключается в том, что по мере того как США строят «санитарный кордон», русские будут пытаться понять что делать с Украиной. Мы не знаем какова позиция немцев. Германия находится в очень сложном положении. Её бывший канцлер Герхард Шрёдер входит в правление «Газпрома». У них очень сложные отношения с русскими и сами немцы не знают что им делать. Они должны экспортировать свою продукцию, а русские могут заниматься этим экспортом. С другой стороны, разве немцы потеряли свою зону свободной торговли? Им нужно построить что-то другое.

Для США главный страх — это немецкие технологии, немецкий капитал, российские природные ресурсы и российская рабочая сила. Это единственная комбинация, которая на протяжении веков пугает США «до чёртиков». США уже выложили свои карты на стол: речь идёт о линии от Балтийского моря до Чёрного моря. Что касается русских, то их карты всегда были на столе: у них должна быть по крайней мере нейтральная Украина, а не западное образование. Белоруссия - это другой вопрос.

Теперь любой кто может сказать мне, что собираются делать немцы расскажет мне о следующих двадцати годах истории. Но, к сожалению, немцы ещё не приняли окончательного решения. В этом всегда заключалась проблема Германии, которая обладает огромной экономической мощью, но очень хрупка в геополитическом плане и никогда не знает как совместить эти два фактора.

С 1871 года «германский вопрос» стоит перед нами и он является вопросом Европы. Подумайте о «германском вопросе», потому что сейчас он снова поднимается. Это следующий после «русского» вопрос который мы должны рассмотреть. И мы не знаем как его решить, не знаем что немцы собираются делать.

См. также

• Джордж Фридман
• Стретфор
• Междуморье