Ибн-Фалакера, Шемтоб бен-Иосиф (или Ибн-Палкера) — философ и поэт второй половины 13 века. Ни год, ни место рождения И.-Φ. в точности не известны. На основании одного места из его произведения «Hamebakesch» можно приблизительно установить, что И.-Ф. родился между 1224—1228 г.; умер он не ранее 1290 г. О личной жизни И.-Ф. не сохранилось почти никаких сведений. Известно только, что он всю свою жизнь бедствовал и уже в юном возрасте начал писать. У И.-Ф., по всей вероятности, не было постоянного места жительства. Ни в одном из его произведений не отмечено, в каком городе оно было закончено. Несколько раз у него упоминается Барселона в связи с не утихшей еще тогда борьбой из-за сочинений Маймонида, из чего можно заключить, что И.-Ф. часто бывал в общинах пограничных провинций между Испанией и Францией (Steinschneider, Hebr. Uebersetzungen, p. 5). Известно, что он принимал личное участие в этой борьбе, о чем свидетельствует дошедшее до нас «Защитительное письмо» И.-Φ. в пользу идей Маймонида, написанное им под самый конец жизни (напечатано в конце сборника документов этой борьбы под названием מנחת קנאות, Пресбург, 1838). Уже первое юношеское произведение И.-Ф. אגרת הוכוח было написано на философскую тему. Это — диалог между ортодоксальным евреем и философом; в нем последний доказывает своему собеседнику, что между философией и религией царит полнейшее согласие: занятия науками не только не отвлекают от пути истинны, а наоборот, обязательны для каждого человека с точки зрения самой религии; и поэтому истине можно учиться даже у отступников, так как люди не отказываются же от меда из-за того, что у пчел ядовитые жала. — Деятельность И.-Ф. относится к периоду упадка оригинальной философской мысли в еврействе, когда классики философии уступили место толкователям и эклектикам-популяризаторам. Только в такую эпоху, когда крупные мыслители сошли со сцены и прежде всего необходимо было отстоять наследие, которое те оставили потомству, люди, которые легче воспринимали знания, чем мыслили самостоятельно, могли сыграть историческую роль. Такого типичного эпигона со всеми его дурными и хорошими сторонами мы имеем в лице И.-Ф. Он впитал в себя все знания своего времени, был хорошо знаком с системами греческой и арабской философии, в совершенстве владел арабским языком и чуть ли не наизусть знал Гебироля и Маймонида. Вращаясь среди выдающихся мыслителей своего времени, он, однако, не был в состоянии критически отнестись к их взглядам, не говоря уже о том, чтобы творчески претворить их идеи. Ум его был направлен преимущественно в сторону проблем практической философии и психологии. Метафизика его интересовала меньше. Не способный углубиться в дух и принципиальные особенности каждой философской системы, И.-Φ. у всех философов находил почти одно и то же. Для него Платон учил тому же самому, что Аристотель, Аверроэс сливался с Авиценной, и все это вместе совпадало с тем, чему учит еврейская религия. Как типичному рационалисту своего времени, ему недоставало исторического чутья: убеждение И.-Ф., будто философия по своим целям и тенденциям совпадает с учением еврейской религии, подкрепляется у него ложным в своей основе и наивным историческим взглядом, будто философы древности заимствовали свою мудрость из «школы Сима и Эбера» (שם ועבר) и учились у праотца Авраама и царя Соломона. Несмотря на это, книги, в которых популярно излагались учения греческих и арабских мыслителей, могли служить хорошими введениями в философскую литературу того времени благодаря обилию пространных извлечений из наиболее выдающихся авторов. Знание стоит для И.-Ф. выше всего. Хранителям традиций он часто бросает упрек в том, что они сторонятся знания, в то время как последнее только способствует укреплению религии и ведет человека к истинному благочестию. Из произведений И.-Ф. по философии чаще всего цитировалась его книга ראשית חכמה, при составлении которой он, по мнению Штейншнейдера, использовал философскую энциклопедию Альфараби. Это произведение И.-Ф., трактующее о чрезвычайных обязанностях человека, значении наук и необходимости изучать философию, переведено на латинский язык и хранится в виде рукописи в «Bibliothèque Nationale» в Париже. Содержание этого произведения, написанного И.-Ф. в сравнительно юном возрасте, было впоследствии переработано им в виде дидактического романа в рифмованной прозе под названием המבקש («Ищущий»). Как поэт И.-Ф. незначителен. Вообще, он жил в такой век, когда поэзию перестали ценить и в лучшем случае ею пользовались лишь как средством для привлечения внимания читателя на более трудные вопросы философии. Взгляд И.-Ф. на поэзию в данном случае не составлял в то время исключения. Следуя и тут за Моисеем Маймонидом, который отрицательно относился к «образам и загадкам» и потому порицал даже религиозную поэзию, И.-Ф. вкладывает в уста своего «Ищущего» следующие характерные слова, с которыми тот обращается к поэту: «Так как тебе Господом дан разум, то прямая твоя обязанность стремиться к познанию истины… поэтому не следует питать душу свою пустыми выдумками певцов, чей рот полон лжи и уста — обмана и кто обращает зло в добро и добро во зло; они строят свои песни на основе лжи, и истина бежит от их уст». Выяснению философских взглядов Маймонида посвящено произведение И.-Φ. המורה מורה (Пресбург, 1837) — философский комментарий к «Moreh Nebuchim». Благодаря обыкновению И.-Ф. делать большие извлечения из читаемых им авторов сохранилась значительная часть философского произведения Гебироля, изданная Мунком в 1859 г. под названием לקוטים מםפר מקור חיים (ср. его Mélanges de philosophie juive et arabe"). Заслуги И.-Φ. не исчерпываются популяризаторской деятельностью; он выделился также как образцовый переводчик многих трудных мест Маймонида, не удовлетворивших его в переводе Самуила ибн-Тиббона. В конце своего комментария к Маймониду он дает целый список своих поправок к философской терминологии вышеупомянутого переводчика, весьма ценных в филологическом отношении. Для И.-Φ. характерна не только точность его терминологии, но и большая ясность изложения, причем стиль его выгодно отличается от тяжеловесного языка большинства переводчиков. Из его других произведений следует отметить: «Deoth ha-Pilusuphim» (изложение «Физики» и «Метафизики» Аристотеля в интерпретации Аверроэса), «Sefer ha-Nefesch» (трактат о психологии по арабским перипатетикам), «Sefer ha-Maaloth» (o ступенях человеческого совершенства). Книга исторического содержания «Megillath ha-Zikkaron», o котором И.-Ф. упоминает в своем «Ha-Mebakesch’е», к сожалению, утратилась. — Ср.: Steinschneider, Hebr. Uebers. 5, 87, 380, 422; Грец, перев. Рабиновича, V, 161—2, 206—7; Munk, «Mélanges de philosophie juive et arabe», 494—496; Rénan, Averroès et l’Averroïsme, pp. 183, 187; Kaufmann, Studien über Salomon ibn Gabirol, 1899; Güdemann, Das jüd. Unterrichtswesen, I, 155—157; Straschun, «Pirche Zafon» I, p. 46; G. Karpeles Geschichte der jüd. Literatur. 2-te Auflage (1909), 41—43, 77—78.
А. Гурлянд.15.