Еврипид (Εὐριπίδης) — афинянин, младший из трех греческих трагиков-корифеев. Родился на Саламине, в день знаменитой победы, 20 сентября 480 г. до Р. Х., от зажиточных, но незнатных родителей. Был женат дважды; от второй жены имел трех сыновей, из которых один также писал трагедии. В семейной жизни был несчастлив, что не осталось без влияния на его и без того невеселый нрав и на его суждения о женщинах. От политической деятельности уклонялся. Под конец жизни Е. был приглашен к царскому двору Архелая в Македонии. Умер в 407 г. Много читал, преимущественно книги философского содержания (у него была первая значительная частная библиотека); имел общение с современными ему философами, софистами и политическими деятелями. Трагедии Е. обличают зависимость его воззрений на природу от физического учения Анаксогора; на моральных и религиозных понятиях трагика и на его стиле отразилось влияние Протогора, Продика и вообще софистов, скептицизм которых и занятия диалектикой гармонировали с настроением и вкусами Е., первого ученого поэта. В 455 г. Е. участвовал впервые в драматическом состязании на афинской сцене, но только в 440 г. впервые получил высшую награду. Подобно Эсхилу и Софоклу, Е. ставил свои трагедии тетралогиями. Из 92 пьес, приписывавшихся ему в древности, можно восстановить названия 80-ти. До нас дошло из них 18 трагедий, из которых «Рес» принадлежит более позднему поэту, и сатирическая драма «Циклоп». Лучшие, по оценке древних, драмы Е. для нас потеряны; из уцелевших увенчан был только «Ипполит». В числе сохранившихся пьес самая ранняя — «Алкестид»; а к более поздним принадлежат «Ифигения в Авлиде» и «Вакханки». В «Алкестиде» (438) героиня добровольно отдает себя смерти, чтобы сохранить жизнь любимого супруга, царя Фер в Фессалии, Адмета. Несмотря на то, что по содержанию и тону пьеса выделяется из ряда античных трагедий, она отличается всеми особенностями творчества Е.: преобладающий интерес сосредоточивается на женском характере, исполненном высокого героизма. Предпочтительная разработка женских ролей в трагедии была нововведением Е., и поэт остался верен себе в этом отношении до конца. Гекуба, Поликсена, Кассандра, Андромаха, Макария, Ифигения, Елена, Электра, Медея, Федра, Креуса, Андромеда, Агава и многие др. представляют собой типы наиболее законченные и жизненные; хоры в трагедиях Е. чаще составлены из женщин. Мотивы супружеской и материнской любви, нежной преданности, бурной страсти, женской мстительности, в связи с хитростью, коварством и жестокостью занимают в драмах Е. весьма видное место. Женщины Е. превосходят его мужчин силой воли, яркостью чувства, большей настойчивостью в защите своих человеческих прав. Положительные женские характеры многочисленнее в уцелевших трагедиях, нежели отрицательные; даже такие женщины, как Федра, Медея, Гекуба, обуреваемые разрушительными страстями, искупают свою вину тяжестью выпавших на их долю испытаний. «Женоненавистничество» Е., послужившее для Аристофана поводом к комедии «Женщины на празднике Деметры», выражается гораздо больше в суждениях действующих лиц и самого поэта, нежели в образе действий и нравственных качествах его героинь. Не последнюю роль отводил Е. рабам, по положению в обществе близко стоявшим к женщинам. Много раз изображал он тяжелую долю раба, особенно рабыни, и учил зрителей состраданию и человечному отношению к рабам и несчастным. «Одно позорно у раба — имя; во всем прочем добрый раб не хуже свободного». «Для многих рабов позорно только имя, а душою они свободнее не рабов». Е. верит в равенство всех людей по природе, как происшедших от общей матери-земли. В «Алкестиде» изображение легендарного мира проникнуто впечатлениями действительности; отсюда, с одной стороны, общие сентенции на разные случаи жизни, софистические тонкости в диалоге между Адметом и его отцом, а с другой — низведение легендарных личностей на уровень современных поэту граждан и гражданок, с их обычными слабостями и достоинствами. В «Медее» (431) искусство трагика достигает высшей степени в двух сценах: во второй беседе с Язоном, когда Медея силится скрыть гнетущее ее чувство жалости к детям, ею же обреченным на смерть, и под видом спокойствия и покорности едва сдерживает в себе бурю разрушительной страсти, — и в сцене прощания Медеи с детьми, когда чувство нежной любви к детям борется с неутолимой жаждой мести Язону. «Ипполит» (428) послужил образцом для «Федры» Расина. Е. дважды обрабатывал этот сюжет для сцены; до нас дошла более поздняя трагедия. Падение Трои, распределение царственных пленниц между ахейскими вождями, скорбь их при сборах в путь на далекую чужбину — таково содержание трагедии «Троянки». Дальнейшее развитие той же темы составляют «Гекуба» и «Андромаха». В первой из них скорбь и отчаяние Гекубы, у которой отнимают Поликсену для заклания на могиле Ахиллеса, сменяются необузданной яростью старой царицы-пленницы и жаждой мести фракийскому царю Полиместору, за умерщвление сына ее Полидора. «Андромаха», только отчасти сходная с одноименной трагедией Расина, поставлена была в Аргосе, в то время, когда аргосцы заключили союз с Афинами против Спарты (424-422). Речь Андромахи против Менелая служит как бы выражением антиспартанской политики Афин и Аргоса. «Ифигения в Авлиде», которой воспользовался Расин для своей «Ифигении», изображает решимость Агамемнона принести свою дочь в жертву Артемиде, чтобы доставить успех общеэллинскому делу. В последнюю минуту Ифигения изъявляет полную покорность судьбе, предпочитая славную смерть за отечество жалкому прозябанию: «не варварам господствовать над эллинами, — восклицает героиня, — рабы — варвары, эллины свободны». Из слов вестника и Агамемнона греки узнают о чудесном исчезновении Ифигении из-под жертвенного ножа и о замене ее ланью. «Ифигения у тавров» имеет своим сюжетом прибытие Ореста и Пилада в Тавриду, где Ифигения служит Артемиде и обязана приносить иноземцев в жертву богине. Брат и сестра узнают друг друга и благополучно возвращаются в Грецию. Тот же сюжет обработан Гёте. «Елена» (412) построена на том варианте троянского сказания, по которому супруга Менелая вовсе и не была в Трое, но перенесена была Гермесом в Египет. Менелай, занесенный туда же бурей, узнает Елену и, при помощи Диоскуров, бежит вместе с нею из Египта. В «Электре» — с тем же сюжетом, что «Девушки с возлияниями» Эсхила и «Электра» Софокла, — совмещены больше, чем в других пьесах, характеристические черты Еврипидова театра. Дочь Агамемнона, выданная Эгисфом замуж за поселянина, живет с мужем в крестьянской избе, в деревне. Больше всего сокрушается она собственной печальной долей, а не смертью отца или бедствиями брата. Когда является Орест, брат и сестра заключают договор против своих врагов. Эгисф убит во время жертвоприношения, к которому гостеприимно допустил иноземцев. Клитемнестру дочь завлекает в избу притворными родами и помогает брату в матереубийстве. Диоскуры, в заключение, объявляют, что Электру возьмет в жены Пилад, а Орест покинет Аргосскую землю и будет, умоисступленный, скитаться до тех пор, пока не будет оправдан судьями афинского ареопага. В Оресте (408) соединено несколько действий. Сначала является Орест, по умерщвлении Клитемнестры страдающий умопомешательством и преследуемый призраками Эринний. От больного не отходит сестра его Электра. Аргосский народ осуждает на смерть Ореста и Электру, но предоставляет им самим лишить себя жизни. С целью отомстить предавшему его Менелаю, Орест убивает Елену и насильственно овладевает Гермионой. Пьеса кончается появлением Аполлона, возвещающего, что Елена не убита и живой взята на небо в обитель Зевса; Орест через год очистится от преступления и женится на Гермионе, а Электра будет женой Пилада.
Четыре трагедии имеют ближайшее отношение к Афинам и выражают патриотические чувства поэта. Место действия «Иона», одной из лучших пьес Е. — в Дельфах. Здесь служит Аполлону юноша, ничего не знающий о своем происхождении — сын Креусы, дочери афинского царя Ерехфея, прижитый ею от самого Аполлона. Креуса, убежденная, что сын ее погиб вскоре после рождения, вышла замуж за вождя ахейского племени Ксуфа. После разных перипетий, она узнает в Ионе своего сына. Афина возвещает, что Ион будет преемником Ерехфея на афинском престоле и родоначальником ионийских колен, а от Креусы и Ксуфа родятся еще Дор и Ахей, именами которых будут названы другие ветви эллинского народа. В «Просительницах» воздается хвала великодушию афинского демоса: Тезей, по просьбе матерей аргосских вождей, павших под стенами Фив, заставляет фиванцев выдать для погребения тела убитых. В пьесу введен трогательный эпизод: Евадна не в силах перенести потерю мужа и добровольно погибает в пламени того самого костра, на который положены останки Капанея. В «неистовствующем Геракле» Тезей удерживает Геракла от самоубийства. В «Гераклидах» Афины — место убежища для изгнанников. Дети Геракла бежали в Афины от преследований Еврисфея. Выдать беглецов афинский царь отказался, и возникшая между Еврисфеем и Демофоном война окончилась торжеством афинян. Победа была куплена ценой жизни Геракловой дочери Макарии, которая добровольно обрекла себя на смерть, когда божество, через оракула, потребовало себе в жертву девушку. Взятый в плен Еврисфей тронут великодушием победителей и обещает, что могила его будет служить охраной афинян, когда пойдут на них потомки Геракла, т. е. лакедемоняне. Трагедия «Финикиянки», получила имя от хора, состоящего из финикийских девушек: они привезены из Тира и, по пути в Дельфы, задержаны вспыхнувшей войной в Фивах. Сюжет драмы тот же, что и «Семи» Эсхила — братоубийственная распря между сыновьями Эдипа. Фивы служат местом действия и в «Вакханках» — трагедии, написанной в духе предшествовавших поэтов и свободной от религиозного скептицизма. Приписываемый Е. «Рес» представляет переложение в драму Х песни «Илиады». Для истории античного театра весьма важное значение имеет «Циклоп», как единственный уцелевший образчик сатирической драмы, названной так оттого, что хоры в ней составлялись непременно из сатиров, спутников Диониса. Действие происходит в пещере Циклопа на Сицилии. Сатиры попали на остров случайно, в то время, когда пустились по морям, в поисках за похищенным Вакхом. Одиссей с товарищами занесен сюда ветром, когда из-под Трои возвращался домой. Трусливые, плутоватые, большие охотники до вина Силен и сатиры, обжора и циник Полифем, изобретательный и находчивый Одиссей — таковы действующие лица пьесы; угощение Полифема вином, сборы его к пожранию Одиссея, ослепление великана Одиссеем и бегство Одиссея вместе с сатирами составляют содержание «шутливой трагедии». В 1891 гг. найдены на египетском папирусе III в. до Р. X. значительные отрывки «Антиопы» — пьесы Е., часто упоминаемой древними (Mahaffy Cunningham Memoirs, п. 8). Фиванский царь Лик и жена его Дирке, Антиопа, племянница Лика, родившая от Зевса близнецов Амфиона и Цета, эти близнецы — вот действующие лица трагедии, один из эпизодов которой воспроизведен в скульптурной группе «Фарнезский бык». В диалоге между близнецами автор выясняет превосходство умственного труда над физическим, разума — над телесной силой. В 1881 г. издан отрывок трагедии «Ипполит», найденный на пергаменте IV в. нашей эры («Monatsb. d. Berlin. Akademie», 1881, стр. 982 и сл.). В 1892 г. издан в Вене отрывок «Ореста», с папируса II в. нашей эры, драгоценный в том отношении, что в нем содержится отрывок музыкальных нот этой пьесы.
Сохранение прежней формы трагедии, с мифологическими и легендарными сюжетами и именами, с хором и т. п., и в то же время разнородность и новизна содержания, часто не имеющего связи с далекой стариной и, напротив, близко и многообразно соприкасающегося с современной действительностью, — вот источник двоякого отношения к Е. современников и потомства: или жестокие нападки и порицания, или восторженное почитание и увлечение. В смысле техники особенностями трагедий Е. должно считать: пролог в начале пьесы, для ознакомления зрителей с относящимися к действию обстоятельствами; deus ex machina, в конце приводящий пьесу к благополучному концу; слабая связь хоровых частей с диалогическими; обилие музыкально-лирических излияний главных героев (так называемых монодий); усиление внешних эффектов. Лишь немногие из уцелевших трагедий удовлетворяют требованию законченности и единства действия. Сила автора в обработке отдельных сцен и монологов; некоторые трагедии — не более как ряд мастерски исполненных патетических картин. В старательном изображении душевных состояний, напряженных или патологических, заключается главный интерес трагедий Е. Умоисступление воспроизведено поэтом в образах Геракла, Ореста, Кассандры и др. Под именами богов и иных сказочных существ поэт вскрывал перед зрителями их же собственную духовную природу, в разнообразных ее проявлениях. Зависимость поэта от наблюдений над современностью доказывается: 1) выбором и патриотической обработкой некоторых сюжетов («Андромаха», «Просительницы», «Финикиянки», «Гераклиды», «Геракл», «Ион»); 2) множеством изречений о женщинах, рабах, о политических учреждениях, об афинянах и спартанцах и т. п., которые не приложимы к мифическому периоду и точно отвечают современным Е. отношениям; 3) многочисленными сентенциями о природе и человеке в духе тогдашних философов; 4) способом выражений героев Е., наподобие резонерствующих афинян. В интересах художественных или дидактических поэт изменял древние сказания, одни и те же лица наделял в различных трагедиях различным характером. Скептицизм и неверие составляют преобладающую черту в миросозерцании поэта: Аполлон осуждается за матереубийство Ореста; Афродита называется злодейкой, губящей Ипполита; обычное торжество неправды над добродетелью свидетельствует против существования богов. «Если боги творят что-либо позорное, они не боги». Сомнение и критику вносил Е. и в семейные и общественные отношения, в политику и литературу, за что получил прозвание философа сцены, мудреца-поэта, а со стороны Аристофана и других ревнителей старины подвергался ожесточенным нападкам. Ни от кого другого из античных поэтов не дошло до нас столько выражений участия и сострадания к бедным, слабым, униженным и несчастным, были ли это свободные или рабы, эллины или варвары. Как художник, Е. поднялся до изображения общечеловеческих страстей и страданий и тем широко раздвинул пределы симпатии в античном обществе. Он стоит на рубеже двух настроений: национально-эллинского или патриотически-афинского — и гуманного, космополитического. Отсюда громадное, многовековое влияние, какое оказали его трагедии на последующую литературу. Он был почти исключительным образцом для позднейших трагиков, предметом почитания и подражания для авторов новой комедии, с Менандром во главе, любимейшим трагиком в эпохи македонскую, римскую, византийскую; учители церкви, как Климент Александрийский, Григорий Назианзин, видели в нем провозвестника новой веры. Европейская драма, в лице Корнеля, Расина, Вольтера, питалась главным образом литературным наследием нашего трагика; «Медея», с несущественными переменами, не сходит со сцены и до сих пор.
Лучшие издания — Диндорфа, Пели (Paley), Кирхгофа, Наука, Вейля, Пфлуг-и-Клотца, пересмотр. Веклейном; собрание отрывков Наука (1889); из отдельных трагедий — «Heracles» и «Hippolytos», Виламовиц-Мёллендорфа (1889-91). Кроме общих сочинений по истории греческой литературы, особенно Бернгарди, Магафи, Бергка, Круазе, см. Patin, «Etudes sur les tragiques grecs. E.» (3 изд., 1866); P. Decharme «E. et l’esprit de son théâtre" (П., 1893), С. С. Уваров, «О трех греческих трагиках» («Сын Отечества», 1825 г.); Орбинский, «Е. и его значение в греческой трагедии» («Журнал Министерства Народного Просвещения», ч. 79); «Е. в изложении Л. Коллинза», перевод П. Вейнберга» (СПб., 1877); Д. Ф. Беляев, «К вопросу о мировоззрении Е.» (Казань, 1878); его же, «Воззрения Е. на сословия и состояния, внутреннюю и внешнюю политику Афин» («Ж. M. H. Пр.», 1882, 1885); Ф. Мищенко, «Опыт по истории рационализма в древней Греции» (Казань, 1881, стр. 279-309). Греческий текст с примечаниями А. Д. Вейсмана («Ипполит», СПб., 1884) и А. Э. Редька («Финикиянки», Кутаис, 1884). Переводили Е. на русский язык: Мерзляков, Шестаков, «Гипполит» («Записки Казанского Университета», 1871); «Троянки» (Казань, 1876); П. Басистов, «Ифигения в Тавриде», (СПб., 1876); H. Котелов, «Гипполит» (1884); В. И. Водовозов («Ифигения»); В. Алексеев, «Медея» (1889), «Ифигения в Авлиде» (1889), «Гипполит» (1889), «Ифигения в Тавриде» (1890), «Ион» (1891), «Алкестида» (1891), «Вакханки» (1892), «Неистовый Геракл» (1892); Д. С. Мережковский («Ипполит», в «Вестнике Европы», 1893 г., №1).