Смерть Петра III

Дворец в Ропше. Снимок начала 1970-х годов

Рубль Петра III серебром. 1762

Смерть свергнутого Петра III наступила 6 (17) июля 1762 года в Ропше под Петербургом при неясных обстоятельствах на 9-й день по воцарении Екатерины II. Существует несколько версий его кончины. Официальной версией в Российской империи более ста лет (до конца XIX века) была кончина от болезни по естественным причинам: «от геморроидальных колик».

Версии об убийстве

Орлов

По одной из версий, убийцей называли Алексея Орлова. Известны три письма Алексея к Екатерине из Ропши, из них два первых существуют в подлинниках.

<1.> Урод наш очень занемог и охватила его нечаенная колика, и я опасен, штоб он сегоднишную ночь не умер, а больше опасаюсь, штоб не ожил <…> <2.> Боюсь гнева вашего величества, штоб вы чего на нас неистоваго подумать не изволили и штоб мы не были притчиною смерти злодея вашего <…> он сам теперь так болен, што не думаю, штоб он дожил до вечера и почти совсем уже в беспамятстве, о чём и вся команда здешняя знает и молит бога, штоб он скорей с наших рук убрался.

Из этих двух писем исследователи поняли, что отрёкшийся государь внезапно занемог. Насильно лишать его жизни гвардейцам не потребовалось ввиду скоротечности тяжёлой болезни.

В третьем письме говорится о насильственном характере смерти Петра III:

Матушка, его нет на свете, но никто сего не думал, и как нам задумать поднять руки на Государя. Но, государыня, свершилась беда: мы были пьяны, и он тоже, он заспорил с князь Фёдором [Барятинским] ; не успели мы рознять, а его уже не стало.

Третье письмо является единственным известным на сегодняшний день документальным свидетельством об убийстве низложенного императора. До нас это письмо дошло в копии, снятой Ф. В. Ростопчиным. Оригинал письма был якобы уничтожен императором Павлом I в первые дни его царствования. Современные историко-лингвистические исследования ставят под сомнение подлинность документа. По мнению ряда экспертов, оригинала, по-видимому, никогда не существовало, а подлинным автором фальшивки стал Ростопчин.

Теплов, Волков и Шванвич

1. Шляпа императора Петра III. 1760-е. ГИМ
2. Мундир обер-офицера лейб-гвардии Семеновского полка. Россия, 1756-62. Сукно, золотный галун, шелк. Принадлежал поручику А. Ф. Талызину. В нём Екатерина II возглавила поход гвардии на Петергоф в день переворота 28 июня 1762 года.

Дата смерти императора — 6 июля 1762, а Теплов, Волков и Шванвич якобы убивали его 3 июля. 29 июня 1762 года, на следующий день после дворцового переворота, Пётр III подписал отречение, после чего был доставлен в Петергоф. По дороге с ним случился обморок. Французский дипломат Рюльер сообщал: «Как скоро увидела его армия, то единогласные крики: „Да здравствует Екатерина!“ — раздались с разных сторон, и среди сих-то новых восклицаний, неистово повторяемых, проехав все полки, он лишился памяти.» Датский дипломат Андреас Шумахер писал: «Император едва избежал опасности быть разнесенным в куски выстрелом из одной шуваловской гаубицы.» Офицер ударил канонира шпагой по руке и тот выронил фитиль, что и спасло свергнутого императора от смерти…

То есть, убивать его не планировали. Но, видимо, была инструкция, что в случае, если Петра попытаются освободить, живьём его не отдавать.

Рюльер сообщал: «Уже прошло 6 дней после революции: и сие великое происшествие казалось конченным так, что никакое насилие не оставило неприятных впечатлений…

Но солдаты удивлялись своему поступку и не понимали, что привело их к тому, что они лишили престола внука Петра Великого и возложили его корону на немку…

Матросы, которых не прельщали ничем во время бунта, упрекали публично в кабачках гвардейцев, что они за пиво продали своего императора…

В одну ночь приверженная к императрице толпа солдат взбунтовалась от пустого страха, говоря, что их матушка в опасности. Надлежало её разбудить, чтобы они её видели. В следующую ночь новое возмущение, ещё опаснее — одним словом, пока жизнь императора подавала повод к мятежам, то думали, что нельзя ожидать спокойствия.»

Родного дядю Екатерины II целая толпа солдат и офицеров избила, пытались заколоть штыком. Знали прекрасно, что он родной дядя Екатерины и только дальний родственник Петра. Разорили его дворец. Дядю самого Петра не тронули. Шли погромы немцев (Екатерина об этом молчала и ввела цензуру) — и маловероятно, чтобы их громили как сторонников Петра III, а не как сторонников Екатерины.

Информация о том, что Преображенский полк, пресытившись погромами, готов теперь освободить государя, видимо, подтолкнула к развязке…

Но принявшему присягу офицеру благородного происхождения поднимать руку на царя не годилось, и Алексей Орлов должен был спросить, кто исполнит.

Орлов пропустил убийц к царю, и в этом и состояла его вина. Андреас Шумахер сообщал: "Cтатский советник доктор Крузе приготовил для него отравленный напиток, но император не захотел его пить. Вряд ли я заблуждаюсь, считая этого статского советника и ещё нынешнего кабинет-секретаря императрицы Григория Теплова главными инициаторами этого убийства…" Но считал непосредственным убийцей Петра сына Мартина Шванвица — гвардейского офицера А. М. Шванвича, сын последнего впоследствии был осуждён как один из главных обвиняемых за мятеж Пугачёва, хотя служили Пугачёву очень многие дворяне, и не только личные из солдат, казаков, солдатских детей, но и потомственные, как Шванвич… Якобы А. М. Шванвич задушил бывшего императора ружейным ремнём тогда, когда яд, подсунутый Тепловым, не подействовал. Судьба Михаила Шванвича может быть связана с тем, что он что-то знал о смерти Петра III….

Немецкий историк Елена Пальмер утверждала, что какими бы отчаянными ни были гвардейцы, всё же им, русским солдатам, нелегко было поднять руку на императора, которому они давали присягу. Убийство Петра противоречило офицерскому кодексу чести. Возможно, что Алексей испытывал затруднения морального характера, хотя его соратница по перевороту Дашкова и называла его впоследствии «нелюдем». Предположительно, Алексей Орлов, сам знающий гвардейский кодекс чести не понаслышке, понимал, что вряд ли найдётся доброволец среди его гвардейцев. Поэтому возникла идея привлечь к этой акции двух гражданских — Григория Теплова и Фёдора Волкова. Предположение, что именно Теплову было поручено физически уничтожить императора, высказывалось как исследователями, так и современниками событий.

Основной деятельностью Г. Н. Теплова была секретарская работа при дворе, так как он блистательно владел пером и словом. Пользуясь своей близостью к правящей чете, он прославился своей безнравственностью. «Признан всеми за коварнейшего обманщика целого государства, впрочем, очень ловкий, вкрадчивый, корыстолюбивый, гибкий, из-за денег на все дела себя употреблять позволяющий» — так охарактеризовал Теплова посол Австрии в России граф Мерси д’Арженто. В 1757 году Теплов, считающий себя большим музыкантом, обратился к скрипачу и музыканту Петру с просьбой позволить ему участвовать в оперных постановках в Ораниенбауме. Петр не позволил, так как профессиональный уровень музыкантов и актёров в Ораниенбаумском театре был чрезвычайно высок, и любителю Теплову там делать было нечего. Теплов был оскорблен и нагрубил Великому князю, за что подвергся 3-дневному аресту.

Такой же отказ по творческим соображениям получил и Фёдор Григорьевич Волков. Приехав в Москву в 1752 году со своим театром из Ярославля, он понравился императрице Елизавете и получил приглашение остаться и работать режиссёром придворной театральной труппы. Ораниенбаумская опера была в эти годы чрезвычайно популярной, а Волков был очень тщеславным. Возможно он воспринимал Великого князя как своего прямого конкурента по сцене, а может, просто хотел быть главой Ораниенбаумского театра. Пётр к своему театру не подпустил Волкова. Последний открыто порочил Петровские постановки и самого Петра. Весь двор знал о ненависти Волкова к Великому князю.

Включение актёра Волкова с самого начала в Ропшинскую гвардейскую группу можно объяснить тем, что именно ему была дана задача убить свергнутого императора (имитировать убийство средствами театра, чтобы пресечь попытку контрпереворота в пользу Петра).

Ситуация в Ропше постепенно накалялась. Кто-то из гвардейцев предупредил Петра, что получен приказ его отравить, и он стал выходить за водой в сад, где был ручей. 3 июля в Ропшу приехал придворный хирург Паульсен вместе с хирургическими инструментами, в том числе пилой для вскрытия трупов — Петр не мог не заметить этого. С этой же каретой 3 июля был отправлен из Ропши назад в Петербург лакей Петра Маслов — так избавлялись от свидетеля. Григорий Орлов прислал в Ропшу Теплова. Ему предположительно было поручено уговорить убить. Пальмер, впервые обосновавшая эту версию, пишет: «Участие в трагедии Петра актёра Волкова придает всей драме Шекспировскую глубину». "Случайность Петровой смерти является настолько удачной для заговорщиков, что трудно избавиться от впечатления: она тоже срежиссирована. Остается добавить, что непосредственно при убийстве Петра присутствовал, за одним столом с злодеем и жертвой сидел - Федор Волков. Уж не он ли диктовал косноязычному красавцу Орлову его виртуозное по своей изощренной лживости послание?"

Но современный историк М. Крючкова считает, что и Фёдор Волков, воспитанный в Сухопутном шляхетском корпусе офицером, не убивал, а «смерть Петра III в Ропше 3 июля была инсценировкой, театральным спектаклем, поставленным „главным режиссёром“ Екатерины II Федором Волковым при помощи нескольких самодеятельных актёров из ропшинского караула. Это была иллюзия, имевшая целью погасить возможные реваншистские настроения в Петербурге и дать Екатерине время для решения дальнейшей судьбы свергнутого супруга».

Но исчезновение Петра породило и другую версию — что он жив. Этот слух достиг разных концов Российской империи и мира и привел к появлению по всему миру череды самозванцев. В исторической науке указанная версия изначально была признана не имеющей никакого отношения к действительности, подобно спасению Димитрия и Лжедмитриев в Смутное время. В ней не видели отголосок реальных событий 1762 г. Кандидат исторических наук М. А. Крючкова доказывает, что источник этой версии вполне рационален, и именно за разглашение этого пугачёвцам подвергся гражданской казни и вечной ссылке Михаил Шванвич.

«Общая сюжетная канва смерти Петра III вернее всего обрисована» в известном письме Екатерины II С. Понятовскому от 2 августа 1762 года: "Петр III сначала заболел от страха, через три дня воспрянул, пошел на поправку, напился, окончательно расстроился здоровьем, умер. Только императрица, как это она обычно делала, забыла, что умерший 6 июля Петр ещё был «убит» в Ропше в тот день — 3 июля, когда пошел на поправку, так как ему обещали, что его выпустят, и имел все, что хотел, кроме свободы немедленно.

По мнению Крючковой, «в этот день в Ропше был (якобы) убит „фальшивый“ император, двойник, которого специально притащил туда Александр Шванвич. Реальный же Петр III со своим лакеем Алексеем Масловым в это время ехал на приморскую мызу гетмана Разумовского, где ему и предстояло провести ближайшие дни. Однако 6 июля он там умер, и весь первоначальный сценарий пошел насмарку». Возможно, что Екатерина хотела его отправить в Голштинию, чтобы он там умер, и можно было обвинить в отравлении вернувшихся с ним разочарованных им голштинцев ….

Но император Павел I был убеждён в том, что его отца насильственно лишили жизни, однако никаких доказательств этого ему разыскать, по всей видимости, не удалось.

Версия о естественной смерти

По официальной и маловероятной версии, причиной смерти Петра III был приступ геморроидальных колик, усилившийся от продолжительного употребления алкоголя и сопровождавшийся поносом. При вскрытии, которое проводилось по приказу и под контролем Екатерины, обнаружилось, что у Петра III была выраженная дисфункция сердца, воспаление кишечника, были признаки апоплексии.

Современные медицинские эксперты на основании сохранившихся документов и свидетельств выдвинули предположение, что Пётр III страдал маниакально-депрессивным психозом в слабой стадии с неярко выраженной депрессивной фазой. Учитывая, что этот «диагноз» основывался на мемуарах Екатерины Второй, и списанных с них исторических книг, принимать его всерьёз вряд ли возможно. Трудно сказать, насколько достоверными являются результаты вскрытия, проведённого по приказу Екатерины и диагностировавшего геморрой как возможную причину смерти, или «маленькое сердце». Единственным дошедшим до нас оригинальным источником информации о состоянии здоровья Петра, также как и остальных членов императорской семьи, являются записи придворных медиков Кондоиди и Санчеса, хранящиеся в государственном архиве в Москве. Согласно этим записям, Пётр переболел оспой и плевритом. Никаких иных недомоганий не упоминалось.

Таким образом, принять версию об естественной смерти Петра на веру практически невозможно. Во-первых, у Петра никогда не было медицинских проблем такого характера. Во-вторых, если даже предположить, что Петр действительно умер от колик, то наиболее вероятной их причиной может быть только яд. О том, что план отравить пленника безусловно существовал и даже обсуждался с придворными медиками, упоминает Мерси д’Арженто. Однако общепринятая в народе версия говорит, что Петр был задушен. Те, кто пришёл попрощаться с ним, обратили внимание на посинение лица — признак удушения.

Реакция Екатерины

Алексей Орлов лично докладывал императрице о смерти Петра. Екатерина, по свидетельству Н. И. Панина, залилась слезами и молвила: «Слава моя погибла! Никогда потомство не простит мне этого невольного преступления». Екатерине II, с политической точки зрения, была невыгодна смерть Петра, так как это, по словам Екатерины Дашковой, «слишком рано для её славы».

Похороны

Гробницы Петра III и Екатерины II в Петропавловском соборе

Первоначально был похоронен безо всяких почестей и был просто закопан в Москве

Но, по некоторым сведениям, Екатерина приехала в лавру инкогнито и отдала последний долг своему мужу. В 1796 году, сразу после кончины Екатерины, по приказу Павла I останки Пётра III были перенесены сначала в домовую церковь Зимнего дворца, а затем в Петропавловский собор. Петра III перезахоронили одновременно с погребением Екатерины II. Император Павел при этом собственноручно произвёл обряд коронования праха своего отца.

В изголовных плитах погребённых стоит одна и та же дата погребения (18 декабря 1796), отчего может сложиться впечатление, что Пётр III и Екатерина II прожили вместе долгие годы и умерли в один день.