Костиков, Андрей Григорьевич

В Руниверсалис есть статьи о других людях с фамилией Костиков.

Андрей Григорьевич Костиков
Дата рождения	18 (30) октября 1899(1899-10-30)
Место рождения	Казатин, Бердичевский уезд, Киевская губерния, Российская империя
Дата смерти	5 декабря 1950(1950-12-05) (51 год)
Место смерти	Москва, СССР
Страна	СССР
Научная сфера	конструктор ракетной техники
Учёная степень	кандидат технических наук
Учёное звание	член-корреспондент АН СССР
Награды и премии

Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск В.А. Мишулин (слева) и Герой Социалистического Труда военный инженер 1-го ранга А.Г. Костиков (справа), 19 августа 1941 г.

Андре́й Григо́рьевич Ко́стиков (1899—1950) — советский конструктор и инженер, специалист в области механики и реактивной техники. Генерал-майор инженерно-авиационной службы (25.07.1942), член-корреспондент АН СССР по Отделению технических наук (механика) с 29 сентября 1943 года, кандидат технических наук (1939). Герой Социалистического Труда (28 июля 1941 года), Золотая Звезда № 13 за изобретение реактивного миномёта «Катюша» и нового вида вооружения РККА — систем реактивного залпового огня. Член ВКП(б).

Биография

Ранние годы

Родился 18 (30 октября) 1899 года в Казатине (ныне — Винницкая область, Украина), но зарегистрирован был на родине родителей в селе Быстрое (ныне — Боровенск, Калужская область), там же крещён.

Отец (умер в 1920 году), выходец из крестьян, определённой профессии не имел и всю жизнь работал по найму чернорабочим, дворником, грузчиком, кочуя по стране (Казатин, Киев, Москва, Петроград). Мать занималась домашним и сельским хозяйством (умерла в 1922 году). Андрей имел сестру и брата.

Закончив четыре класса Быстровской сельской школы, с 1913 года Костиков обучался в Москве, в технической конторе инженера Межерицкого, на слесаря-водопроводчика. Затем, в 1914—1919 годах, работал подручным слесаря, слесарем на заводах Москвы, Петрограда, Киева.

Служба в армии

С 19 лет — доброволец РККА. Принимал участие в боевых действиях против украинских повстанцев, в Советско-польской войне. Был ранен в ногу. В августе 1920 года попал в плен к полякам, в апреле 1921 года бежал и вновь продолжил служить в РККА.

В 1922—1926 годах учился в 3-й Киевской военно-инженерной школе, которую окончил первым по успеваемости, после чего служил в Нижнем Новгороде. В 1922 году вступил в ВКП(б).

В 1930—1933 годах учился в ВВИА имени Н. Е. Жуковского «по авиационным двигателям и ракетной специальности», где всерьёз заинтересовался ракетной техникой. Он организовал в академии общественную группу изучения реактивного движения, а затем вошёл в первую группу для подготовки специалистов по реактивной технике, созданную в академии по инициативе замнаркома по военным и морским делам М.Н. Тухачевского.

В октябре 1933 г. с дипломом военного инженера — механика ВВС по авиационным двигателям и реактивной технике и в числе семи выпускников академии Костиков направлен на работу в только что образованный в Реактивный институт (РНИИ, НИИ-3), работал в отделе жидкостных ракетных двигателей (ЖРД). По некоторым свидетельствам, Костиков несколько раз встречался с К. Э. Циолковским в Калуге.

Работа в оборонной промышленности

С момента объединения в рамках Реактивного института военной ленинградской Газодинамической лаборатории (Клеймёнов и Лангемак) и гражданской московской ГИРД (Королёв) между разработчиками разных видов реактивной техники началась борьба за лидерство, в которую оказались втянуты и рядовые сотрудники. Это привело к тому, что в 1934 году из института ушла группа Л.К. Корнеева и А.И. Полярного, которая затем работала в КБ-7.

Андрей Григорьевич вместе с М.К. Тихонравовым и Л.С. Душкиным работал в институте над созданием жидкостных ракетных двигателей на кислородно-керосиновом топливе и с самого начала проявил себя как приверженец исследовательского, последовательно-методического подхода к решению новых задач. Он разрабатывал перспективный, принятый сейчас во всем мире, а тогда вовсе не очевидный способ охлаждения камеры сгорания ЖРД путем передачи тепла охладителю через тонкую теплопроводящую стенку. Костиков также провёл едва ли не первый термодинамический расчет рабочего процесса в двигателе. В 1934 г он опубликовал программную статью в центральной печати о перспективах создания ракетной техники, представившую её как серьёзную отрасль, а не удел фанатиков и чудаков.

По воспоминаниям Л.С. Душкина, после отстранения С.П. Королёва от руководства Реактивного института именно Костиков взял на себя защиту идей ГИРД. Активный молодой инженер Костиков активен, ершист, неуступчив, неровен в отношениях даже с близкими коллегами. Он организовал в РНИИ новую общественную организацию — бюро инженерно-технических работников института, избравшее его своим председателем. В этом качестве он вступал в полемику с институтским руководством, не соглашаясь с ним в оценке значимости некоторых направлений работы. Когда его невежливо одернули, Андрей Григорьевич с помощью парткома созвал расширенный технический совет с приглашением видных специалистов из других организаций, чтобы подтвердить свою правоту.

С 1936 года Костиков стал начальником отдела по разработке ЖРД. Он продолжил свою линию на исследовательский подход к разработке ЖРД в противовес методу прямого конструирования, приверженцем которого в тот период был, в частности, В.П. Глушко. Костиков и его соратники создали в институте две экспериментальные установки, позволившие значительно продвинуться вперед в понимании сути происходящих в двигателе процессов. В дальнейшем полученные результаты дали возможность Л.С. Душкину (возглавившему отдел ЖРД в январе 1938 г вместо Костикова) быстро разработать двигатель РДА-1-150, на котором в феврале 1940 г поднялся в воздух первый в СССР пилотируемый летательный аппарат с ракетным двигателем — РП-318 конструкции Королёва.

В начале 1937 года начальник отдела РНИИ А. Г. Костиков пишет письмо в партком института, в котором обвиняет Клеймёнова, Лангемака, Надежина в том, что они работали неэффективно и потратили напрасно колоссальные средства:

Отрывок заявления в партком ВКП(б) НИИ № 3 от члена ВКП(б) с 1922 года № 0050652 Костикова А. Г.

«Методы руководства работой и вся наша система направлены на заниженные темпы в работе и на неправильное ориентирование... Эти вопросы имеют уже большую давность, но результаты настолько мизерны, что трудно поверить, чтобы люди технически грамотные и преданные могли до сих пор упорно топтаться на месте. Работы по двигателям на жидком топливе начаты Глушко в Ленинграде /Газодинамическая Лаборатория/ еще в 1928 году. При чем он начал работать сначала с одним топливом/бензин — жидкий кислород/и затем, кажется, в 1929 году перешел на керосин-азотная кислота. Таким образом в течение 7-ми лет ведется работа целой группы людей под руководством Глушко над освоением двигателя, и нужно сказать, до сих пор этот вопрос не решен. Я утверждаю, что в производстве были явно принята система абсолютно негодная, тормозящая развитие. Это тоже не случайный факт. Дайте мне все материалы и я со всей очевидностью докажу фактами что чья-то рука возможно по неопытности тормозила работу и вводила государство в колоссальные убытки. В этом повинны Клейменов, Лангемак и Надежин, в первую очередь...».

Костиков указывал, что «все работы проводимые по двигателям на жидком топливе носят сугубо экспериментальный характер. Для быстрого решения отдельных вопросов необходима самая тесная связь инженера, конструктора, станка и испытательной лаборатории. Нужна система принятая буквально во всех научно-исследоват<ельских> Институтах. Мы просили для проведения экспериментальных работ выделить максимум 4 станка, которые должны обслуживать эти работы и стать на единственно правильный путь. Эта точка зрения категорически отметалась со стороны КЛЕЙМЕНОВА, ЛАНГЕМАКА и НАДЕЖИНА. Все время существовала принятая им система. Это проектирование, изготовление чертежей, сдача в производство, а затем изготовление заказа в течении такого длительного срока, что он терял всякую научную ценность так как за это время удавалось получить самым кустарным способом сведения, которые сводили к нулю заказ».

В ноябре 1937 года Костиков назначается исполняющим обязанности, а с 15 сентября 1938-го, после ареста В. П. Глушко, С. П. Королёва, Г. Э. Лангемака, становится главным инженером института, который в то время занимался разработкой и испытанием реактивных снарядов и установок для их пуска с земли и с самолётов.

В августе 1938 года в НИИ была воплощена в жизнь идея И.И.Гвая и А.Г Костикова о создании механизированной установки для пуска реактивных снарядов. Её чертежи разработали конструкторы А.П. Павленко, А.С. Попов, В.Н. Галковский и другие. В том же 1938 году И.И. Гвай, А.Г. Костиков и представитель Главного артиллерийского управления В.В.Аборенков разработали тактико-техническое обоснование нового оружия, чтобы доказать его право на существование среди традиционных ствольных артиллерийских систем. Реактивные снаряды «Катюши» РОФС-132 (М-13) на основе предшествующих PC на бездымном порохе разработал талантливый специалист Василий Николаевич Лужин.

Актив научного совета РНИИ в 1940-1941 годах. Слева направо: Л.Э. Шварц, М.К. Тихонравов, С.А. Пивоваров, В.А. Артемьев, В.А. Штоколов, Л.С. Душкин, В.Н. Галковский, В.С. Зуев, А.Г. Костиков, И.С. Рабинович, Ю.А. Победоносцев.

19 февраля 1940 года сотрудники института А. Костиков, И. И. Гвай и представитель Главного артиллерийского управления РККА В. В. Аборенков получили авторское свидетельство на изобретение «механизированной установки для стрельбы ракетными снарядами различных калибров» за № 3338, ставшее основой для разработки будущей знаменитой «Катюши». 17 июня 1941 года на Софринском артиллерийском полигоне Костиков продемонстрировал членам Политбюро, правительства страны и руководства НКО СССР работу установки залпового огня (УЗО), размещённой на автомобиле.

За день до начала войны, 21 июня 1941 года, И. В. Сталин принял решение о развёртывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки БМ-13 (УЗО) и о начале формирования соответствующих войсковых частей.

Уже 14 июля 1941 года секретное советское оружие (УЗО) приняло боевое крещение под Оршей под командованием капитана И. Флёрова. Результаты были ошеломляющими. Двумя сериями залпов «Катюш» была полностью разрушена железнодорожная станция Орша и переправа через реку Оршица. Не менее важным было и огромное деморализующее воздействие ракетного оружия на врага.

28 июля 1941 года Президиум ВС СССР издал два указа о награждении создателей «катюши». Первым указом «за выдающиеся заслуги в деле изобретения и конструирования одного из видов вооружения, поднимающего боевую мощь Красной Армии» Костикову было присвоено звание Героя Социалистического Труда (под № 13) с выдачей денежной премии в размере 25 тысяч рублей. Вторым указом орденами и медалями были награждены ещё 12 инженеров, конструкторов и техников, в том числе орденом Ленина — соавторы Костикова по изобретению — И. Гвай и В. Аборенков. Конструктору было присвоено звание генерал-майора инженерно-авиационной службы. Был избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению технических наук (механика) (29 сентября 1943 года).

Арест

После срочной эвакуации института в конце 1941 года в Свердловск Костиков (он был директором НИИ-3 с 1942 по 18 февраля 1944 года) занимался разработкой ракетного самолёта-истребителя «302П». Для этого было организовано ОКБ-55. Начальником был назначен М. Р. Бисноват, а Костиков — главным конструктором. Первоначально предполагалась составная силовая установка с разгонным ЖРД конструкции Душкина и двумя ПВРД (прямоточный воздушно-реактивный двигатель) конструкции Зуева. ПВРД так и не удалось отладить, и самолёт был в полёте только в качестве буксируемого планёра.

В начале 1943 года Костиков принял решение оснащать опытный экземпляр самолёта только жидкостным ракетным двигателем. Темпы создания самолёта ускорились, но характеристики его (скорость, скороподъёмность, дальность) резко снизились. К тому же Костиков, принимая это решение, совершил серьёзную организационную ошибку, не представив проведённые принципиальные изменения в тактико-технических данных и конструкции самолёта к оформлению постановлением правительства. В январе-феврале 1944 года правительственная комиссия, во главе которой был заместитель наркома авиапромышленности А. С. Яковлев, пришла к выводу о необходимости прекращения работ ввиду необоснованности и нереальности проекта. А. Г. Костикова обвинили в обмане правительства, сняли с должности директора НИИ-3 и 15 марта 1944 года арестовали.

Почти год недавний герой находился в тюрьме (с марта 1944 по 28 февраля 1945 года). Однако предъявленные ему обвинения в шпионаже и вредительстве не подтвердились. Выводы следствия гласили: «Разъяснения автора… верны. Автора целесообразно привлечь к более углублённой разработке. …Вражеского намерения в действиях А. Костикова, который был большим специалистом своего дела, не установлено».

Неудача в разработке высотного ракетного перехватчика не может однозначно рассматриваться как следствие руководства А. Г. Костикова. Неудачу в это время потерпела попытка разработки аналогичного самолета-перехватчика БИ-1 группой под руководством В. Ф. Болховитинова. Также можно указать на неудачу в 1930-х годах в разработке аналогичного ракетного самолёта со стороны группы С. П. Королёва, что также послужило непосредственной причиной предъявленных ему обвинений. Несмотря на большие затраченные время и ресурсы, осуществление проекта реактивного истребителя группы С. П. Королёва не имело перспективы. И это подтвердили разработки немецкого конструктора Вернера фон Брауна, творчески осмысленные и продолженные тем же Королёвым в послевоенные годы.

Дальнейшая карьера

С 1 августа 1945 года и до конца жизни Костиков (НИИ-3 к тому времени переименовали и передали Наркомат авиационной промышленности) работал начальником бюро в оборонном институте НИИ-24 (в настоящее время — НИМИ имени В.В. Бахирева), где занимался разработкой активно-реактивных снарядов по теме «Гром», высоко оцениваемых специалистами. В 1947 году Костиков непродолжительное время возглавлял представительство АН СССР в Германии.

В конце Великой Отечественной войны Костиков побывал на своей малой родине — в с. Быстром, посетил школу, встретился с земляками. 19 сентября 1950 года выступил с докладом в Калуге на заседании, посвящённом 15-летию со дня смерти К. Э. Циолковского.

Смерть

Могила Костикова на Новодевичьем кладбище Москвы

5 декабря 1950 года Костиков скоропостижно скончался от инфаркта миокарда в своей квартире. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 2). С. Т. Конёнков создал памятник на его могиле.

Награды и звания

• Герой Социалистического Труда (28.07.1941)
• Сталинская премия первой степени (1942) — за разработку нового типа вооружения. Свою часть премии (25 000 рублей) сдал в Фонд обороны.
• два ордена Ленина
• орден Красного Знамени
• орден Трудового Красного Знамени
• орден Красной Звезды, медали СССР

Оценка вклада в ракетную технику

Основная статья: Конфликт в Реактивном институте

Клеветническая кампания

Ещё в 1957 году С.П. Королёв и В.П. Глушко обвинили Костикова в том, что он якобы продвинул свою карьеру ложными доносами на своих коллег и присвоил авторство разработки реактивного миномёта «Катюша», хотя Андрей Григорьевич в конфликте в Реактивном институте выступал открыто и действовал исключительно через партийную организацию, что никак нельзя назвать «доносами». В момент, когда главные конструкторы выдвинули свои претензии скончавшемуся в 1950 году оппоненту, он уже не мог на них ответить.

В период перестройки в СССР Костиков в числе многих советских деятелей снова попал под волну очернительских сочинений, старт которым дал журналист Ярослав Голованов в статье «Лжеотец „катюши“». Он обвинял Костикова и в присвоении изобретения «Катюши», а также в том, что он активно способствовал репрессиям, постигшим сотрудников его института (в том числе конструкторов Королёва С.П. и Глушко В.П., работавших в конце 1930-х годов в отделе, которым тогда руководил Костиков). Голованов утверждал, что в заключении официального расследования, проведённого в июне 1965 года Главной военной прокуратурой, говорилось: «20 июня 1938 года Костиков возглавил экспертную комиссию, которая дала заключение органам НКВД о вредительском характере деятельности инженеров Глушко и Королёва».

Это обвинение действительно проверялось Прокуратурой СССР. Однако в её официальном документе (№ 13/4-1032-89 от 12.06.1989 г.) говорилось о другом: «Прокуратурой Союза ССР самым тщательным образом изучены материалы, связанные с арестом в 1930-х годах видных учёных Научно-исследовательского института… В материалах уголовных дел в отношении Королёва С. П., Лангемака Г. Э., Глушко В. П., Клеймёнова И. Т. отсутствуют данные, свидетельствующие о том, что они были арестованы по доносу Костикова А. Г.».

Посмертный навет Голованова опроверг известный ракетчик Юрий Демянко в статье «Золотая звезда №13». Он раскрыл подоплёку конфликтов в Реактивном институте и подтвердил: именно Костиков и И.И.Гвай в августе 1938 г воплотили в жизнь блестящую идею создания механизированной установки для пуска реактивных снарядов. Чертежи установки создали конструкторы А.П. Павленко, А.С. Попов, В.Н. Галковский и другие. В том же, 1938 году, И.И. Гвай, А.Г. Костиков и В.В.Аборенков (представитель Главного артиллерийского управления) разработали тактико-техническое обоснование нового оружия, без которого оно не смогло бы доказать свое право на существование среди традиционных ствольных артиллерийских систем.

За товарища и коллегу в том же 1989 году вступился конструктор ракетных двигателей Леонид Степанович Душкин в интервью журналу «Крылья Родины». Он напомнил, что Костиков вовсе не присваивал себе создание реактивного снаряда: авторское свидетельство он получил за конструкторское решение, обеспечившее залповую стрельбу такими снарядами.

Затем кампанию нападок на Костикова продолжил сын конструктора Валентина Павловича Глушко, Александр Валентинович, который снова называл официальные и открытые выступления и заявления А. Г. Костикова о непорядках в институте «доносами». Он также утверждал, что роковую роль в судьбе репрессированных сотрудников Реактивного института сыграла справка о деятельности В. П. Глушко и С. П. Королёва, подготовленная экспертной комиссией Реактивного института для НКВД в июне 1938 года и подписанная А.Г. Костиковым, Душкиным, Дедовым и Каляновой.

Системность против кустарщины

Костиков как ведущий инженер-конструктор РНИИ ратовал за лабораторный, исследовательский подход, требовавший и требующий приоритетного развития приборостроения, создания испытательных стендов — ведь эффективность эксперимента зависит от точности измерения его параметров специальными приборами. «Но о какой результативности исследований можно говорить, если еще и в 1942-м температуру камеры сгорания двигателя ракетного истребителя БИ-1 определяли... рукой, на ощупь?!» — спрашивал в своей статье в журнале «Техника-молодёжи» инженер Сергей Александров.

Ракетный двигатель — вершина машиностроения, создать его можно только опираясь на высочайшую культуру производства и конструирования. Поэтому главное значение трофейных ФАУ-2 оказалось в получении не двух десятков ракет А-4, собранных из найденных комплектов деталей, а целой отрасли — культуры производства, приборов, высокоточных станков, которые советской промышленности ещё лишь предстояло создать. В 1945-47 годах это опиралось на собственный научный задел и воспитанные в реактивной отрасли кадры, которые к тому же начали готовить в советских высших учебных заведениях. Ведь космос — это дело сотен тысяч людей, а не гениев-одиночек, имена которых стали известны всему миру. Гениальность этих лидеров состояла в умении осознать ошибки: ведь «С.П. Королев в своей известной книге «Ракетный полет в стратосфере» (1934) заклинал отказаться от «бессмысленной затеи» вертикального подъема тяжелых ракет, упирая на ракетопланы, а В.П. Глушко, до того момента, пока не увидел обломки ракетного двигателя немецкой А-4, отрицал возможность создания ЖРД большой тяги».

С. Александров отмечает, что сами немцы очень многое недоделали, и не потому, что не успели. «Теоретиками русский народ не обижен, и многое из начатого в Пенемюнде закономерно продолжалось и творчески развивалось в Подлипках. И вот именно здесь мы вправе говорить о гениальности С.П. Королева. Дебаты вокруг методов создания новой техники он, конечно, отлично помнил. И, несмотря на личную неприязнь к Костикову, не мог не понимать, что, по большому счету, стратегически тот прав».

Роль А. Г. Костикова в создании «катюш»

Уже в 1944 году по поводу авторства «катюш» производилось расследование. В материалах следственного дела А. Г. Костикова имеется заключение технической экспертизы, составленное комиссией в составе Чесалова А. В., Христиановича С. А., Ушакова К. А. и Левина Л. М., которая сделала категорический вывод: «Костиков, Гвай и Аборенков не могут считаться авторами М-8, М-13 и пусковых устройств к ним… К разработке снарядов РС-82 и РС-132, представляющих собой оригинальную конструкцию, Костиков, Гвай и Аборенков никакого отношения не имели».

Однако данные материалы опубликованы не были, а Костикова, Гвая и Аборенкова не лишили авторских свидетельств на изобретение системы реактивного вооружения. Поэтому Костиков в своих автобиографиях и анкетах до последних месяцев жизни называл себя «изобретателем ракетного оружия», а в книгах и публикациях об истории советского вооружения вплоть до 1985 года все трое именовались создателями «катюши». Таковыми они и являются: именно благодаря их усилиям были изготовлены опытные образцы реактивных миномётов, составившие батарею Флёрова под Оршей.

Несомненный факт принятия на вооружение и массового запуска в серию принципиально новой системы оружия — систем залпового огня — подтверждает утверждения о положительной роли А. Г. Костикова. СССР имел приоритет в разработке и применении данного вида вооружения.

Память

• Памятник-стела в Мосальске, на малой родине Костикова, а в местном музее есть посвящённый ему стенд
• Памятная доска из мрамора внутри одного из корпусов РНИИ, где работал Костиков
• Cборник материалов, документов и избранных трудов А. Г. Костикова «Ракетно-космические двигатели и энергетические установки. Научно-технический сборник. Пионеры ракетной техники. Выпуск 3 (149). Андрей Григорьевич Костиков. К 100-летию со дня рождения» (главный редактор – академик РАН А. С. Коротеев), 1999.

Литература

• Костиков, Андрей Григорьевич // Корзинка — Кукунор. — М. : Советская энциклопедия, 1953. — С. 126. — (Большая советская энциклопедия : [в 51 т.] / гл. ред. Б. А. Введенский ; 1949—1958, т. 23).
• Тарбеев В. Андрей Григорьевич Костиков: судьба в изломах эпохи // Российское историческое общество : официальный сайт. — 2021. — 6 июнь.

Ссылки

• Профиль Андрея Григорьевича Костикова на официальном сайте РАН
• Два залпа по конструктору. Драма «катюши»
• Костиков Андрей Григорьевич
• Голованов Я. К. Королёв: Факты и мифы. — М.: Наука, 1994. 800 с ISBN 5-02-000822-2 Глава 55
• Демянко Ю. Г. «90 лет со дня рождения А. Г. Костикова»
• Глушко А. В. «Опровергать факты нельзя»
• Ляховецкий Я. М. «Дивизион резерва. О творцах „Катюши“» (недоступная ссылка)
• К вопросу о реабилитации А. Г. Костикова