Иосифляне (XX век)

Эта статья находится в стадии проработки и развития, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
Собор Воскресения Христова («Спас на Крови») — главный храм иосифлян в Ленинграде
Храм Николы «Большой Крест» — главный храм московских иосифлян

Иосифля́нство — устоявшееся обозначение оппозиционного движения в Русской православной церкви, возникшего в СССР в конце 1927 года среди духовенства и мирян, вслед за митрополитом Иосифом (Петровых) отвергавших декларацию заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) от 29 июля 1927 года и контроль органов ОГПУ над кадровой политикой Московской патриархии под руководством митрополита Сергия (Страгородского). Поводом для возникновения движения был отказ признать законность смещения с Ленинградской епархии митрополита Иосифа (Петровых) заместителем патриаршего местоблюстителя митрополитом Сергием.

Будучи частью более широкого течения непоминающих, иосифляне — в отличие от последних — пытались создать централизованную административную структуру во главе с их фактическим лидером архиепископом Димитрием (Любимовым). Иосифляне были наиболее многочисленным и сплочённым церковным течением среди непоминающих. Численность приходов, присоединившихся к иосифлянству, достигала, по подсчётам историков Михаила Шкаровского и Алексея Беглова, примерно 2,5 тысяч. Центром движения стал Ленинград, значительное распространение иосифлянство получило также в Вятской, Ижевской, Новгородской, Воронежской, Тамбовской, Краснодарской, Киевской и Харьковской епархиях[1].

История

Движение имело первоначальный очаг в Ленинграде, где непосредственной причиной недовольства был указ митрополита Сергия и Временного Патриаршего Священного Синода при нём (осень 1927 года) о перемещении митрополита Иосифа с Ленинградской кафедры в Одессу, но получило поддержку и в других регионах СССР, в особенности среди ссыльного духовенства Соловецкого лагеря[2]. По мнению Михаила Шкаровского, причиной острого недовольства среди епископата служила не сама «Декларация» митрополита Сергия, но то, что «Заместитель Патриаршего Местоблюстителя допустил вмешательство гражданских властей в кадровую политику: проведение епископских хиротоний с согласия государственных органов, перемещение архиереев по политическим мотивам (за несколько месяцев было перемещено около сорока архиереев), замещение кафедр осуждённых епископов и т. п.»[3].

В ноябре 1927 года к митрополиту Сергию прибыла делегация представителей ленинградских клириков и мирян во главе с епископом Гдовским Димитрием, которая безуспешно убеждала его пересмотреть Декларацию и отменить распоряжения, принятые после её издания. После этого противники «новой церковной политики» заместителя Патриаршего местоблюстителя оформили и обнародовали акт отделения от митрополита Сергия как «узурпатора высшей церковной власти».

6 февраля 1928 года митрополит Иосиф подписал акт отхода от митрополита Сергия в составе Ярославской епархии; в тот же день появилась его резолюция о согласии возглавить отделившихся от митрополита Сергия в Ленинградской епархии: «Митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский) с прочими епископами Ярославской Церковной области отделились также от митр. Сергия и объявили себя самостоятельными в управлении вверенными им паствами, к чему я присоединил свой голос. По сему благому примеру нахожу благовременным открыто благословить подобное же правильное отделение части Ленинградского духовенства со своими паствами. Согласен на просьбу возглавить это движение своим духовным руководством и молитвенным общением и попечением; готов не отказать в том же и другим, желающим последовать доброму решению ревнителей Христовой истины. Молю Господа, да сохранит всех нас в единомыслии и святой твердости духа в переживаемом Церковью новом испытании»[4].

В послании к ленинградской пастве от 2 марта 1928 года митрополит Иосиф сообщал[5] о переходе на самоуправление митрополита Ярославского Агафангела и трёх его викариев (Серафим (Самойлович), Варлаам (Ряшенцев), Евгений (Кобранов)), поручал временное управление Ленинградской епархией епископу Гдовскому Димитрию (который вместе с другим викарием — епископом Нарвским Сергием — инициировал движение в Ленинграде, подписав 26 декабря 1927 года акт отхода от митрополита Сергия, «сохраняя апостольское преемство чрез Патриаршего Местоблюстителя Петра (Полянского), Митрополита Крутицкого») и просил епископа Григория в качестве его наместника продолжать управление Александро-Невской лаврой и возносить его имя за богослужением, несмотря на невозможность для него приехать в Ленинград.

После ссылки митрополита Иосифа в феврале 1928 года фактическим руководителем движения стал и был признан многими противниками митрополита Сергия наиболее радикально настроенный епископ Димитрий.

Указ митрополита Сергия и Временного Патриаршего Синода при нём от 6 августа 1929 года объявлял иосифлян (так же как ранее обновленцев) раскольниками и предписывал «обращающихся из этих расколов, если последние крещены в расколе, принимать через таинство Св. Миропомазания». Сами же иосифляне себя раскольниками не считали, признавая возглавителем Русской церкви пребывавшего в тюрьмах и ссылках Патриаршего местоблюстителя митрополита Петра.

Большинство иосифлян смотрело на митрополита Сергия, как на иерарха, превысившего свои полномочия и допустившего по этой причине неправильные действия, а часть видела в нём настоящего отступника от Православия, предателя и убийцу церковной свободы, общение с которым невозможно даже в том случае, если его действия признает сам Патриарший местоблюститель. К выразителям умеренных взглядов из руководителей движения принадлежали сам митрополит Иосиф, епископ Сергий (Дружинин), протоиерей Василий Верюжский; более жёсткую позицию, доходившую до отрицания таинств «сергиан», занимали епископ Димитрий, протоиерей Феодор Андреев, священник Николай Прозоров и профессор Михаил Новосёлов.

Главным храмом иосифлян в Ленинграде был собор Спаса на Крови во главе с настоятелем протоиереем Василием Верюжским. В 1929 году в Ленинграде были арестованы все активные сторонники движения: Василий Верюжский, Иоанн Никитин, Сергий Тихомиров, священник Николай Прозоров, монахиня мать Кира; ранее, в мае 1929 года, скончался протоиерей Феодор Андреев.

В Москве наиболее видным лидером движения был популярный настоятель храма Николы «Большой Крест» у Ильинских ворот протоиерей Валентин Свенцицкий, который перед смертью, не меняя своего взгляда на компромиссы митрополита Сергия, принёс ему покаяние за отпадение от церковного единства и получил прощение. Одним из основных идеологов «иосифлянского» движения был духовный писатель Михаил Новосёлов.

В центре и на юге европейской России десятки иосифлянских приходов окормлялись епископом Козловским, управляющим Воронежской епархией Алексием (Буем) — так называемые «буевцы».

К средине 1940-х годов иосифлянское движения как обособленное и организованное направление в русском православии прекратило существование. Часть из немногих выживших в лагерях иосифлянских деятелей вместе со своей паствой примирилась с Московской патриархией, как то: протоиереи Василий Верюжский, Алексий Кибардин, Василий Венустов, Константин Быстреевский, священник Пётр Белавский[6] и др. Непримиримая часть представителей движения полностью слилась с катакомбниками, составив в их среде особую традицию.

Значение и оценка

Иосифлянское движение с самого начала приобрело политическую, антиправительственную окраску, выйдя за чисто религиозные рамки. Церковный историк митрополит Иоанн (Снычёв) отмечал, что «ядро идеологии иосифлянского раскола — отрицательное отношение к отечественной советской действительности, а церковно-канонические мотивы лишь внешняя оболочка»[7].

Архиепископ Иларион (Троицкий), не одобряя «Декларации» митрополита Сергия, осудил также и отделившихся от него:

Всем отделяющимся я до крайней степени не сочувствую. Считаю их дело совершенно неосновательным, вздорным и крайне вредным. Не напрасно каноны 13-15 Двукр. Собора определяют черту, после которой отделение даже похвально, а до этой черты отделение есть церковное преступление. А по условиям текущего момента преступление весьма тяжкое. То или другое административное распоряжение, хотя и явно ошибочное, вовсе не есть «Casus belli». Точно так же и всё касающееся внешнего права Церкви (то есть касающееся отношения к государственной политике и под.) никогда не должно быть предметом раздора. Я ровно ничего не вижу в действиях митр. Сергия и Синода его, что бы превосходило меру снисхождения или терпения. Ну, а возьмите деятельность, хотя бы Синода с 1721 по 1917 г. Там, пожалуй, было больше сомнительного, и, однако ведь, не отделялись. А теперь будто смысл потеряли, удивительно, ничему не научились за последние годы, а пора бы, давно пора бы… Это большая беда…[8]

В июле 1929 года определением митрополита Сергия и Временного патриаршего Священного синода при нём в числе раскольников, помимо обновленцев и григориан, упоминались «последователи бывшего Ленинградского митрополита Иосифа [Петровых], бывшего Гдовского епископа Димитрия [Любимова], бывшего Уразовского епископа Алексия [Буя]». Таинства, совершённые ими (помимо крещения), признавались недействительными[9].

Реабилитация репрессированных иосифлян началась ещё в 1956 году, что свидетельствует об их незаконном осуждении даже исходя из норм советского права.

В 1981 году Архиерейский собор Русской православной церкви заграницей канонизировал в общей сложности более 50 деятелей иосифлянства, в том числе большинство иосифлянских епископов[10].

Несмотря на то, что большинство из иосифлян скончалось (как правило, казнены органами НКВД) вне общения с Московской патриархией, многие из них были канонизированы на Архиерейском соборе 2000 года в лике новомучеников и исповедников Российских; причём канонизированы были даже весьма радикально настроенные по отношению к митрополиту Сергию, такие как епископ Виктор (Островидов)[11], Михаил Новосёлов, осуждённый за то, что «играл решающую роль в идеологическом объединении духовенства, оппозиционного митрополиту Сергию (Страгородскому)», 10 деятелей буевского движения. 11 марта 2020 года были канонизированы Максим (Жижиленко) и Сергий (Дружинин)[12].

См. также

Примечания

  1. Беглов А. Л., Шкаровский М. В. Катакомбное движение // Православная энциклопедия. — М., 2013. — Т. XXXI : «Каракалла — Катехизация». — С. 643—650. — 752 с. — 33 000 экз. — ISBN 978-5-89572-031-8.
  2. Лихачёв Д. С. Воспоминания. Духовенство Архивная копия от 21 декабря 2007 на Wayback Machine.
  3. Возникновение иосифлянства Архивная копия от 16 мая 2012 на Wayback Machine // Иосифлянство: течение в Русской Православной Церкви.
  4. Протопресвитер Михаил Польский. Новые мученики российские. — Т. 2. — Джорданвилль, 1957. — С. 8.
  5. Протопресвитер Михаил Польский. Новые мученики российские. — Т. 2. — Джорданвилль, 1957. — С. 8—9.
  6. Иерей Александр(Сухарский). «И Свет во тьме светит и тьма его не объят…»: Прот. Петр Белавский: 18/31 дек. 1892 — 30 марта 1983. Архивная копия от 12 мая 2013 на Wayback Machine — СПб., 2000. — C. 19—33.
  7. Иоанн (Снычёв), митрополит. Церковные расколы в Русской Церкви 20-х и 30-х годов XX столетия — «григорианский», «ярославский», «викторианский» и другие: их особенности и история. — Сортавала, 1993. — С. 19.
  8. Русак В. С. Декларация митрополита Сергия 16/29 июня 1927 г. Архивная копия от 24 августа 2013 на Wayback Machine
  9. Подвиг новомучеников и исповедников Российских как основа единства Церкви и народного единства. Дата обращения: 10 января 2017. Архивировано 12 января 2017 года.
  10. Шкаровский М. Проблемы прославления в лике святых новомучеников-иосифлян Архивная копия от 17 августа 2016 на Wayback Machine.
  11. Доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя Синодальной комиссии по канонизации святых, на Архиерейском Соборе в Москве 13—16 августа 2000 года. Дата обращения: 13 марта 2008. Архивировано 3 января 2014 года.
  12. ЖУРНАЛЫ заседания Священного Синода от 11 марта 2020 года. Архивная копия от 7 января 2022 на Wayback Machine Патриархия.ru.

Литература