Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского

Эта статья находится на начальном уровне проработки, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
Здание института в Москве

Федеральное государственное бюджетное учреждение «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации, сокращённо ФГБУ «НМИЦПН им. В. П. Сербского» Минздрава России (старое название: «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского», «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского») основан в 1921 году по инициативе Народного комиссариата здравоохранения и органов судопроизводства.

Основное направление деятельности — проведение сложных судебно-психиатрических экспертиз и разработка научных основ судебной психиатрии. Центр носит имя профессора Владимира Петровича Сербского[1].

По состоянию на 2009 год в центре работали около 800 сотрудников, включая 3 академиков РАМН, 48 докторов наук и 120 кандидатов наук[1].

Здание центра находится в Москве по адресу Кропоткинский переулок, дом 23, рядом с метро «Кропоткинская»[2].

История центра

В мае 1921 года Пречистенская психиатрическая больница в Москве, берущая своё начало от созданного в 1899 году Центрального полицейского приёмного покоя для душевнобольных, была преобразована в Пречистенскую психиатрическую лечебницу для заключённых. Впоследствии названия учреждения менялись в следующем порядке:[3]

  1. Центральный институт судебной психиатрии в Москве.
  2. Московский НИИ судебной психиатрии имени В. П. Сербского.
  3. Всесоюзный НИИ общей и судебной психиатрии имени В. П. Сербского.
  4. Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии имени В. П. Сербского.
  5. Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии.
  6. Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского.
  7. Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского.[4]

С деятельностью центра были связаны имена психиатров — профессоров И. Н. Введенского (сын Н. Е. Введенского)[5], О. В. Кербикова, Д. А. Аменицкого, Н. П. Бруханского[6]:40, Е. К. Краснушкина, Н. И. Фелинской, A. M. Халецкого и других.[1]

Руководители центра:[1]

Институт в 1920—1940-е годы

На протяжении первого десятилетия существования института его деятельность носила открытый характер; институт всё более и более приобретал признаки обычного научного учреждения. Публикации о нём появлялись в прессе. Проводились заседания общества невропатологов и психиатров, организовывались экскурсии для студентов и слушателей различных курсов. Сотрудникам института поручались для экспертизы наиболее ответственные и сложные случаи. Например, в 1945 году Е. К. Краснушкину, неизменному участнику экспертных комиссий при институте, было (совместно с Е. Е. Сеппом и Н. А. Куршаковым) поручено участвовать в судебно-медицинской экспертизе Г. Круппа, Ю. Штрейхера и Р. Гесса на Нюрнбергском международном судебном процессе. Симулировавший потерю памяти Гесс мог быть признан британскими специалистами невменяемым, однако после экспертизы, проведённой Е. К. Краснушкиным, выводы которого суд признал убедительным, в ходе дальнейшего рассмотрения дела Гесс признался в симуляции.[6]:40

Украинский судебный психиатр, кандидат медицинских наук Ада Коротенко полагает, что по мере становления в стране тоталитарного режима в институте искоренялись либеральные тенденции, происходили многочисленные кадровые перестановки, ужесточались требования к персоналу и условия содержания испытуемых, для взаимоотношений между сотрудниками стали характерными недоверие, подозрительность и доносительство[6].

Постепенно в ведение НИИ им. Сербского перешли все научно-практические и организационно-методические проблемы судебно-психиатрической экспертизы, в том числе руководство периферийными психиатрическими учреждениями[6]. К середине 1930-х годов институт превратился в монопольный орган, проводящий судебно-психиатрические экспертизы по всем наиболее важным делам[7]. Самые известные учёные-психиатры, как правило, либо сотрудничали с институтом, либо работали в нём. На первый план начали выдвигаться политические задачи, и в 1938 году было создано специальное отделение, куда помещались подследственные, обвинявшиеся в контрреволюционной деятельности (по ст. 58 УК РСФСР), за исключением женщин и подростков. Истории болезни обвиняемых, содержавшихся в этом отделении, были выделены в отдельный архив и осенью 1941 года уничтожены в первую очередь[6]:41.

Инструмент репрессивной психиатрии

В Советском Союзе психиатрические больницы часто использовались властью для изоляции политических инакомыслящих, чтобы дискредитировать их взгляды, сломить их физически и морально. Известно высказывание Никиты Хрущёва: «Против социализма может выступить только сумасшедший»[8]. Привлечённые к уголовной ответственности по политическим статьям, диссиденты иногда проходили стационарную экспертизу в институте им. Сербского[9]. Признанных невменяемыми и больными, политических инакомыслящих направляли на принудительное лечение в тюремные психиатрические больницы системы МВД[6]:30.

В институте им. Сербского ставились диагнозы диссидентам в наиболее известных случаях злоупотребления психиатрией[10][11]. Например, там проходили экспертизу Александр Есенин-Вольпин, Виктор Некипелов, Вячеслав Игрунов, Виктор Файнберг. Генерал-майор Петр Григоренко был признан невменяемым в НИИ им. Сербского, поскольку «был непоколебимо убежден в правоте своих поступков» и «помешался на идеях реформизма»[12]. Некоторые из специалистов НИИ им. Сербского имели высокий авторитет в МВД — например, печально знаменитый Даниил Лунц[13], заведовавший 4-м отделением, куда направлялись на экспертизу арестованные по политическим статьям[6]:42, и охарактеризованный Виктором Некипеловым как «ничем не отличавшийся от врачей-преступников, которые проводили бесчеловечные эксперименты над заключёнными в нацистских концлагерях»[13]. Д. Р. Лунц имел чин полковника госбезопасности, Г. В. Морозов — генерала[7]. Ц. М. Фейнберг, директор института с 1930 по 1950 год, длительное время работала на административных должностях в системе ВЧК и НКВД[6]:41.

В советской психиатрии существовало понятие вялотекущей шизофрении — особой разновидности шизофрении, протекающей в мягкой форме, без выраженной психопродуктивной симптоматики[10][14][15]. Этот диагноз нашёл применение в практике репрессивной психиатрии в СССР[10][15][16] и часто выставлялся диссидентам, обследованным в институте им. Сербского[11]. Диагностические критерии вялотекущей шизофрении позволяли выставлять этот диагноз людям, чьё поведение и мышление выходило за рамки социальных норм[10][17]. С. Глузман и В. Буковский приводят высказывание профессора Тимофеева: «Инакомыслие может быть обусловлено болезнью мозга, когда патологический процесс развивается очень медленно, мягко, а другие его признаки до поры до времени (иногда до совершения криминального поступка) остаются незаметными»[9].

Многие из сотрудников института им. Сербского не знали о злоупотреблениях, имевших место в 4-м отделении[6]:41,42,78. «Специальное» 4-е отделение представляло собой «государство в государстве», куда не имели доступа психиатры-эксперты, работавшие с лицами, совершившими уголовные преступления[6]:42. Бюрократизированная иерархичность структуры советской психиатрии позволила исключить большинство судебных психиатров из участия в экспертизах диссидентов[6]:78. Вместе с тем среди лиц, обвинявшихся в антисоветской деятельности, процент «душевнобольных» обычно оказывался во много раз выше, чем среди уголовных преступников. Процент привлечённых к ответственности по политическим статьям составлял 1—2 % от общего количества лиц, проходивших на протяжении 1970-х годов экспертизу в институте им. Сербского; между тем в пенитенциарных учреждениях количество осуждённых диссидентов составляло в этот период времени лишь 0,05 % от общего числа осуждённых[18].

В 1950-е годы Комиссия Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, осуществившая тщательную проверку Института им. Сербского, собрала многие документальные свидетельства, подтверждающие существование злоупотреблений психиатрией и низкое качество экспертиз, проводимых в Институте им. Сербского[19]. Комиссия установила факт незаконного альянса психиатров института с органами государственной безопасности и отметила личную ответственность за совершённые преступления Д. Р. Лунца[20]. Председатель Комиссии КПК А. Кузнецов, в частности, отмечал: «Руководство института допускало нарушение законности, выражавшееся в том, что врачи-эксперты дела по политическим преступлениям не изучали, не докладывали их, а, как правило, эти дела привозил в институт следователь КГБ за тридцать минут до начала экспертизы, сам докладывал суть дела, присутствовал при экспертизе и даче медицинского заключения»[19].

В справке «Об Институте судебной психиатрии им. Сербского», составленной для Комиссии Комитета партийного контроля в августе 1956 года директором Института психиатрии Минздрава СССР Д. Федотовым и заведующим отделом науки газеты «Медицинский работник» А. Портновым, говорилось: «В институте установилась традиция — исключать из состава СПК [судебно-психиатрической комиссии] врача, мнение которого расходится с большинством членов комиссии. <…> Если в одном из отделений после повторной экспертизы мнения расходятся, то есть диагноз не устанавливается, то больного переводят в другое отделение, где экспертиза приводится к единому мнению без всякого участия врачей предыдущего отделения и ссылки на их мнения»[19].

В документах, собранных комиссией, отмечалось, что ряд пациентов содержались в Институте им. Сербского в изоляторах, не имевших коек, и указывались случаи грубого обращения с пациентами (избиения), прежде всего со стороны работников МВД. Данные комиссии, по-видимому, так и не были обсуждены на высшем партийном уровне; акт комиссии был сдан в архив, а члены комиссии подверглись административным репрессиям: их отстранили от руководящих должностей[19].

Посетившая Институт им. Сербского в 1991 году комиссия Всемирной психиатрической ассоциации обнаружила, что помещения института скудны и переполнены, а пациенты во время своего пребывания в институте очень ограничены в деятельности. Из бесед с пациентами и другими лицами в Институте им. Сербского выяснилось, что большинство пациентов хотя и имели беседы с юристами, но получили очень мало информации о том, по какой причине они находятся в институте и каков будет результат обследования. Ни один из пациентов не вызывался в суд[21].

Постсоветское время

См. также: Использование психиатрии в политических целях в РФ
Проходная Центра в 2022 году

По утверждению экс-директора НИИ им. Сербского Татьяны Дмитриевой, высказанному в 2001 году, с середины — конца 1980-х годов в институте произошло немало изменений; палаты, где ранее содержались диссиденты, используются для лечения людей с психическими расстройствами, наркоманией и алкоголизмом[22].

С другой стороны, по утверждению критиков, институт лишь приспособился к новым условиям, не проведя никаких реальных реформ[12]. Роберт ван Ворен  (англ.) (рус., генеральный секретарь международной организации «Глобальная инициатива в психиатрии»  (англ.) (рус., писал, что сфера судебной психиатрии в странах бывшего Советского Союза остаётся закрытой и влиятельной, сохраняется диктат московской психиатрической школы: судебно-психиатрическая практика активно контролируется Центром им. Сербского, и даже в странах Балтии по-прежнему соблюдаются предписания этого учреждения, а часть профессиональной подготовки возложена на его сотрудников[23].

Согласно Федеральному закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в негосударственных российских учреждениях не может проводиться судебно-психиатрическая экспертиза, а это фактически означает запрет экспертной деятельности любых независимых от государства психиатров. Как отмечает международная правозащитная группа «Агора» в докладе «Политическая психиатрия в России», фактически за Центром имени Сербского остаётся последнее слово во всех связанных с психиатрией вопросах; вопреки положению Уголовно-процессуального кодекса, согласно которому никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, заключение Центра им. Сербского практически невозможно оспорить[24].

Юрий Савенко, глава Независимой психиатрической ассоциации России, отмечал: «Практически ничего не изменилось. Они в институте не испытывают угрызений совести по поводу своей роли при коммунистах. Это те же самые люди, и они не хотят извиняться за все свои действия в прошлом». «Система всё та же, менталитет тот же», — утверждал Александр Подрабинек. По мнению адвоката Карена Нерсисяна, «институт Сербского не является медицинским учреждением, это орган власти»[12].

Многие судебно-психиатрические экспертизы, проводившиеся специалистами центра в постсоветское время, были назначены с целью признать невменяемыми высокопоставленных должностных лиц в случаях совершения ими изнасилований или убийств, как то было в Чечне с Юрием Будановым, который в конечном итоге был признан вменяемым и осуждён после более чем трёх лет судебных разбирательств.

28 декабря 2017 года решением Петрозаводского суда в Центр имени Сербского для проведения психиатрического обследования был доставлен известный карельский историк, руководитель карельского отделения общества «Мемориал» Юрий Дмитриев[25]. Экспедиции под руководством Юрия Дмитриева обнаружили в Карелии в конце 1990-х годов места массовых захоронений жертв политических репрессий в Сандармохе и Красном бору[26].

Спорные экспертизы

Штамп амбулаторной экспертизы Центра. 1990-е годы

Результаты некоторых экспертиз, проводившихся сотрудниками Центра им. Сербского, являются дискуссионными.

  • Когда совершивший военное преступление Юрий Буданов проходил судебно-психиатрическую экспертизу в Центре им. Сербского в 2002 году, экспертную комиссию возглавляла Тамара Печерникова, которая в советское время признала невменяемой поэтессу Наталью Горбаневскую[12]. Буданов был освобождён от уголовной ответственности по причине «временной невменяемости». После общественного возмущения была назначена новая судебно-психиатрическая экспертиза[12][27]. Юрий Буданов подвергался судебно-психиатрической экспертизе шесть раз и в конечном счёте был признан вменяемым и осуждён[7].
  • Центр имени Сербского дал оценку предполагаемого массового отравления сотен чеченских школьников. Эксперты пришли к выводу, что болезнь была вызвана «психоэмоциональным напряжением»[28][29]. В действительности при соматическом обследовании у детей выявлялись признаки отравления: тяжёлое поражение желудочно-кишечного тракта и печени, тяжёлые неврологические и эндокринные нарушения[30].
  • По сообщениям западных СМИ, начиная с 2000-х годов было немало случаев, когда люди, «неудобные» для российских властей, содержались в психиатрических больницах[31][32][33]. Некоторые из этих людей проходили судебно-психиатрическую экспертизу в Центре имени Сербского и были признаны невменяемыми. Например, в 2003 году в Центре им. Сербского проводилась экспертиза Юрия Давыдова и Евгения Привалова — руководителей «Поэтизированного объединения разработки теории общественного счастья» (ПОРТОС). В ходе экспертизы им поставили диагноз «шизофрения» и признали невменяемыми. Защита настаивала на оправдании Ю. Давыдова и Е. Привалова как психически здоровых людей[7].
  • Дмитрий Медков, ложно обвинённый в убийстве собственной сестры, дважды проходил экспертизу в Центре им. Сербского[34]. В 2004 году специалисты центра вынесли заключение, согласно которому Дима Медков «страдает хроническим психическим расстройством в форме шизофрении, а именно параноидной шизофренией». Согласно выводам экспертов, Медков «по своему психическому состоянию (бредоподобное фантазирование, субъективизм, своеобразие суждений, склонность к формированию некорригируемых концепций, бредовые идеи отношения при нарушении критики и прогноза) не может предстать перед судом, принимать участие в судебно-следственных мероприятиях. По своему психическому состоянию (гебоидные нарушения с эмоциональной извращенностью, холодностью, жестокостью, склонностью к импульсивной агрессии, параноидная настороженность, бредовые идеи отношения) с учетом содеянного Медков представляет особую социальную опасность, нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа». Три года Д. Медков проходил принудительное лечение в психиатрической больнице; после того как обнаружилось, что сестра Медкова жива, новая комиссия вынесла совершенно иное заключение, исключающее прежние выводы[35].
  • На основании заключения экспертов Центра им. Сербского судом было вынесено решение о принудительной госпитализации Михаила Косенко, жертвы так называемого «болотного дела» — обвинения против арестованных участников оппозиционного марша к Болотной площади. Решение экспертов было подвергнуто резкой критике не только со стороны политической оппозиции, но и со стороны некоторых психиатров. В частности, Юрий Савенко, президент Независимой психиатрической ассоциации, заявил: «Я выступал в суде по поводу заключения так называемых экспертов относительно состояния Косенко. Оно написано возмутительно небрежно, а диагноз притянут за уши»[36].
  • В апреле 2016 года судебно-психиатрическую экспертизу назначили ещё одному обвиняемому по «болотному делу» — Максиму Панфилову[37], арестованному 7 апреля и обвинённому в том, что во время событий на Болотной площади он якобы причинил физическую боль сержанту полиции, сняв с того защитный шлем. По утверждению защиты, Панфилов не причинял полицейскому физической боли, а шлем не был застёгнут[38]. В октябре 2016 года Панфилова признали невменяемым после экспертизы в Центре имени Сербского, в том же месяце — перевели из больницы следственного изолятора в психиатрическую больницу[37].

См. также

Примечания

  1. ↑ 1,0 1,1 1,2 1,3 ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава» (недоступная ссылка). Дата обращения: 9 ноября 2009. Архивировано 27 марта 2009 года.
  2. ↑ Контакты (недоступная ссылка). Дата обращения: 9 ноября 2009. Архивировано 26 апреля 2009 года.
  3. ↑ Буланов В. Быть дерзким и смелым (Биография В. П. Сербского) // Газета «Московский университет». — 2003. — Апрель (№ 13 (4033)). Архивировано 9 марта 2008 года.
  4. ↑ Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского. serbsky.ru. Дата обращения: 3 октября 2017. Архивировано 11 февраля 2015 года.
  5. ↑ Иван Николаевич Введенский (1875—1960). Дата обращения: 1 февраля 2010. Архивировано 5 марта 2016 года.
  6. ↑ 6,00 6,01 6,02 6,03 6,04 6,05 6,06 6,07 6,08 6,09 6,10 Коротенко А.И., Аликина Н.В. Советская психиатрия: Заблуждения и умысел. — Киев: Сфера, 2002. — 329 с. — ISBN 9667841367.
  7. ↑ 7,0 7,1 7,2 7,3 Карательная психиатрия в России: Доклад о нарушениях прав человека в Российской Федерации при оказании психиатрической помощи. — М.: Изд-во Международной хельсинкской федерации по правам человека, 2004. — С. 84. — 496 с. Архивная копия от 18 апреля 2013 на Wayback Machine Архивированная копия (недоступная ссылка). Дата обращения: 30 октября 2011. Архивировано 18 апреля 2013 года.
  8. ↑ Пшизов В. Психиатрия тронулась? // Альманах «Неволя». — 2006. — № 6. Архивировано 26 декабря 2012 года.
  9. ↑ 9,0 9,1 Буковский В., Глузман С. Пособие по психиатрии для инакомыслящих // Хроника защиты прав в СССР. — 1975. — Январь—февраль (№ 13). Архивировано 22 июля 2013 года.
  10. ↑ 10,0 10,1 10,2 10,3 Reich W. The World of Soviet Psychiatry (англ.) // The New York Times (USA). — 1983. — January 30. Архивировано 11 августа 2017 года. Перевод: Мир советской психиатрии. Архивировано 11 февраля 2012 года.
  11. ↑ 11,0 11,1 van Voren, Robert. Comparing Soviet and Chinese Political Psychiatry // The Journal of the American Academy of Psychiatry and the Law. — 2002. — Т. 30, № 1. — С. 131—135. — PMID 11931361. Архивировано 26 июля 2011 года.
  12. ↑ 12,0 12,1 12,2 12,3 12,4 Glasser, Susan. Psychiatry's Painful Past Resurfaces in Russian Case; Handling of Chechen Murder Reminds Many of Soviet Political Abuse of Mental Health System (англ.) // The Washington Post (USA) : journal. — 2002. — 15 December. Архивировано 5 ноября 2012 года. Перевод: Болезненное прошлое российской психиатрии вновь всплыло в судебном деле Буданова // ИноСМИ.ру. — 2002. Архивировано 4 июля 2020 года.
  13. ↑ 13,0 13,1 Applebaum, Anne. Gulag: a history. — Anchor Books  (англ.) (рус., 2004. — ISBN 1400034094. Архивная копия от 3 июля 2019 на Wayback Machine
  14. ↑ А. Б. Смулевич, «Особые формы шизофрении. Вялотекущая шизофрения». В сборнике «Эндогенные психические заболевания» /(под. ред. Тиганова А. С.).. Дата обращения: 28 февраля 2012. Архивировано 30 октября 2013 года.
  15. ↑ 15,0 15,1 Richard J., Bonnie L.L.B. Political Abuse of Psychiatry in the Soviet Union and in China: Complexities and Controversies (англ.) // The Journal of the American Academy of Psychiatry and the Law : journal. — 2002. — Vol. 30, no. 1. — P. 136—144. — PMID 11931362. Архивировано 28 сентября 2011 года.
  16. ↑ Глузман С. Ф. Украинское лицо судебной психиатрии // Новости медицины и фармации. — Издательский дом «ЗАСЛАВСКИЙ», 2009. — № 15 (289). Архивировано 25 марта 2012 года.
  17. ↑ Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В. Психиатрия советского периода. Архивная копия от 25 января 2021 на Wayback Machine — В кн.: Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В. Социодинамическая психиатрия. — Новосибирск: Издательство НГПУ, 1999 г.; Академический проект, 2000 г., ISBN 5-8291-0015-0; Деловая книга, 2000 г. ISBN 5-88687-070-9
  18. ↑ Глузман С.Ф. Этиология злоупотреблений в психиатрии: попытка мультидисциплинарного анализа // Нейроnews: Психоневрология и нейропсихиатрия : журнал. — 2010. — Январь (№ 1 (20)). Архивировано 17 ноября 2015 года.
  19. ↑ 19,0 19,1 19,2 19,3 Прокопенко А. С. Безумная психиатрия. — Совершенно секретно, 1997. — 176 с. — ISBN 5-85275-145-6. См. также: Прокопенко А. С. Безумная психиатрия // Карательная психиатрия: Сборник / Под общ. ред. А. Е. Тараса. — Москва — Минск: АСТ, Харвест, 2005. — 608 с. — ISBN 5170301723.
  20. ↑ Подрабинек А.П. Карательная медицина. — Нью-Йорк: Хроника, 1979. — 223 с. — ISBN 0897200225. Архивная копия от 22 июня 2016 на Wayback Machine Архивированная копия (недоступная ссылка). Дата обращения: 24 июня 2019. Архивировано 24 марта 2014 года.
  21. ↑ Отчет комиссии WPA о визите в Советский Союз 9—29 июня 1991 г : [арх. 4 сентября 2019] // Независимый психиатрический журнал. — 1992. — № 1—2. — С. 52—73.
  22. ↑ Больница имени Сербского приоткрыла тайны своей профессиональной деятельности (28 ноября 2001). Дата обращения: 6 июля 2011. Архивировано 9 июля 2011 года.
  23. ↑ Van Voren R. Reforming forensic psychiatry and prison mental health in the former Soviet Union // Psychiatric Bulletin. — The Royal College of Psychiatrists, 2006. — Вып. 30. — С. 124—126. Перевод: Ван Ворен Р. Реформирование судебной психиатрии и системы тюремной психиатрической помощи в странах бывшего Советского Союза // Обзор современной психиатрии. — 2007. — Вып. 32. Архивировано 18 февраля 2020 года.
  24. ↑ Гайнутдинов Д., Чиков П. Политическая психиатрия в России. Доклад группы «Агора» : [арх. 8 марта 2017] // Медиазона. — 11 октября 2016.
  25. ↑ Гирин Н., Тороп А. Историка Юрия Дмитриева перевезли в Москву под конвоем Архивная копия от 15 января 2018 на Wayback Machine // Новая газета. — 2017. — 28 дек.
  26. ↑ Красный Бор 1937—1938. Дата обращения: 14 января 2018. Архивировано 15 января 2018 года.
  27. ↑ Карательные функции психиатрии в России расширяются (недоступная ссылка). Голос Америки (25 февраля 2008). Архивировано 11 февраля 2012 года.
  28. ↑ What made Chechen schoolchildren ill? Архивная копия от 30 сентября 2007 на Wayback Machine — The Jamestown Foundation, March 30, 2006
  29. ↑ War-related stress suspected in sick Chechen girls Архивная копия от 19 апреля 2006 на Wayback Machine — by Kim Murphy, Los Angeles Times, March 19, 2006
  30. ↑ Загадочная болезнь. Идет по дороге, останавливается в школах // Новая газета. — 04.12.2006. — № 92. Архивировано 28 января 2021 года.
  31. ↑ Speak Out? Are You Crazy? — by Kim Murphy, Los Angeles Times, May 30, 2006
  32. ↑ In Russia, Psychiatry Is Again a Tool Against Dissent Архивная копия от 25 октября 2012 на Wayback Machine — by Peter Finn, Washington Post, September 30, 2006
  33. ↑ Psychiatry used as a tool against dissent Архивная копия от 3 октября 2006 на Wayback Machine — by Association of American Physicians and Surgeons, October 2, 2006
  34. ↑ Соколов-Митрич Д. («Известия», 24.01.2008). Три года принудительного лечения за «особую опасность», которой не было // Независимый психиатрический журнал. — 2008. — № 1. Архивировано 28 июня 2011 года.
  35. ↑ Овчинский В. Российская психиатрия: чего изволите? // Радио Свобода. — 2010. Архивировано 18 января 2012 года.
  36. ↑ Российские психиатры против приговора Михаилу Косенко. «Сноб» (8 октября 2013). Дата обращения: 11 октября 2013. Архивировано 11 октября 2013 года.
  37. ↑ 37,0 37,1 Фигуранта «болотного дела» Панфилова перевели в психиатрическую больницу в «Бутырке» по ходатайству следствия : [арх. 8 марта 2017] // Медиазона. — 31 октября 2016.
  38. ↑ «Мемориал» считает жителя Астрахани Максима Панфилова политзаключенным : [арх. 8 марта 2017] // Правозащитный центр «Мемориал». — 12 апреля 2016 г.

Литература

Критическая литература

Ссылки


Источник — https://xn--h1ajim.xn--p1ai/index.php?title=Федеральный_медицинский_исследовательский_центр_психиатрии_и_наркологии_имени_В._П._Сербского&oldid=12798158