Метисы Сангли

Эта статья находится на начальном уровне проработки, в одной из её версий выборочно используется текст из источника, распространяемого под свободной лицензией
Материал из энциклопедии Руниверсалис
Чинита, фото ок. 1875 года

Сангли или Санглей (исп. Sangley) и Метисы Санглей (Mestizo de Sangley, mestisong Sangley, chino mestizo или китайские метисы) — архаичные термины, используемые на Филиппинах для описания человека чисто китайского происхождения, или метисов Сангли, которые являются лицами смешанного китайского и коренного филиппинского происхождения (последние назывались по-испански Indio, букв.  «Индиец», как коренные жители Ост-Индии) во время испанской колониальной эры на Филиппинах.[1]  Китайцы Сангли были предками как современных китайских филиппинцев, так и современных филиппинских потомков метисов Сангли. (Это были китайские метисы, смешанные потомки китайцев и коренных филиппинцев), которые были метисами (смешанными народами) под Испанской колониальной империей, классифицируемыми вместе с другими филиппинскими метисами.

У испанцев были такие категории, как Mestizos de Español (потомки испанцев колониальной эпохи и коренных филиппинцев), Tornatrás (испано-китайские метисы, потомки испанских филиппинцев колониальной эпохи и китайцев Сангли), Mestizos de Bombay (индийские метисы, потомки индийских филиппинцев колониальной эпохи и коренных филиппинцев), Mestizos de Japóneses (японские метисы, потомки японских филиппинцев колониальной эпохи и коренных филиппинцев) и т. д.

Китайцы прибыли на Филиппины в качестве торговцев до испанской колонизации. Это развитие увеличило некоторые возможности для работы и бизнеса. Многие эмигрировали на Филиппины, создав концентрированные общины сначала в Маниле и по всему острову Лусон, затем в других городах и поселениях по всему архипелагу.

Названия китайцев на Филиппинах

Другие филиппинские термины, относящиеся к китайцам или филиппинцам китайского происхождения:

  • Инцик (Intsik) (происходит от филиппинского хоккиенского 引叔; пэвэдзи ín-chek; букв. 'дядя') - разговорный неформальный термин на тагальском и других филиппинских языках, используемый для обозначения китайцев в целом.
  • Чиной/Циной (Chinoy или Tsinoy) (происходит от смеси исп. Chino или тагальск. Tsino с тагальск. Pinoy или тагальск. уменьшительного суффикса -oy) - это термин, который в настоящее время используется в филиппинском английском и тагальском и других филиппинских языках для обозначения китайцев, родившихся на Филиппинах или филиппинцев с китайского происхождения.
  • Чино/Цино (Chino или Tsino) — это термин из испанского языка, который буквально означает «китаец», где «Tsino» — это термин, используемый в тагальском и других филиппинских языках.
  • Чинито/Цинито (Chinito или Tsinito) — это термин из испанского языка, который означает «молодой китаец», от исп. Chino с исп. -ito. «Цинито» — это форма, используемая в тагальском и других филиппинских языках .
  • Чинита/Цинита (Chinita или Tsinita) — это женская форма вышеперечисленного, относящаяся к «молодой китаянке», также от исп. Чино , с исп. -ita. «Цинита» — это форма, используемая в тагальском и других филиппинских языках.
  • Чеква/Цеква (Chekwa или Tsekwa) - это оскорбительный уничижительный сленг или оскорбление, используемое для обозначения как китайцев в целом, так и филиппинцев китайского происхождения. Происходит от себуанского как соединение себ. Insik + себ. wákang, от «Insik wákang, káun, kalibang !»,  который был старым уничижительным висайским лимериком для детей в эпоху поздней испанской колонии, где "Insik"/"Intsik" первоначально произошло от филиппинского хоккиенского, в то время как «wákang» первоначально произошло от филиппинского хоккиенского 我工; пэвэдзи guá kang; букв. «Я работаю», а последние два слова происходят от себ. kaon, букв.  «есть» и себ. kalibang, букв.  «испражняться», образуя полный лимерик «Китайский (рабочий), я работаю, ем и сру!» из поздней испанской колониальной эпохи, когда свирепствовали опиумные притоны и многие китайские мигранты были низкооплачиваемыми рабочими.

Этимология

Пара сангли в Боксерском кодексе 1590 года

Существует несколько версий толкования слова «Сангли», тем более что оно также используется в исторических топонимах, таких как Пунта-Санглей (Сангли-Пойнт), северный мыс и бывшая штаб-квартира военно-морской базы США на полуострове Кавите. По словам Го Бон Хуана, наиболее общепринятая версия обычно состоит в том, что термин «сангли» происходит от китайского языка хоккиен 生理; пэвэдзи Sng-lí; букв. «бизнес», что согласуется с деловым опытом первых китайцев на Филиппинах.[2] Согласно Саулю Хофиленье-мл., рассказывающему об истории Сангли-Пойнт, название, предположительно, происходит от «xiangli», китайского слова, обозначающего торговца, которое испанцы превратили в «sangley».[3] Предположения Го Бон Хуана, Хофиленьи, по-видимому, основывались на произношении слова «торговец» на китайском языке 商旅; пиньинь шанлу; пэвэдзи сианг-ли, который Го Бон Хуан считал «довольно буквальным термином, необычным среди первых китайцев на Филиппинах».[2]  Другим упоминаемым возможным этимоном является хоккиенский или кантонский китайский 常 來; пэвэдзи siang-lâi; букв. «частый гость», который появился рядом с «Санглей» в Боксерском кодексе (около 1590 г.)[2], запись Дас Мариньяса королю Испании, которая также содержит вероятно самую раннюю латинизацию Японии как «Iapon». Говорят, что покойный Уильям Генри Скотт, специалист по филиппинской истории, видел эту картину и поддержал эту версию.[2] Сангли буквально означает «торговый путешественник» или «частый гость».[4]

Большинство китайских приезжих, торговцев и поселенцев на Филиппинах в период испанской колонии прибыли из южной части провинции Фуцзянь и говорили на языке хоккиен, оставив свой след в филиппинской культуре (особенно в кухне). Хотя метисы сангли буквально означает «бизнес (человек) смешанной расы», это подразумевает «лицо смешанной расы (человека) китайского и коренного/индейского (филиппинского) происхождения», потому что многие ранние китайские иммигранты были торговцами и смешались с местным населением. За пределами Филиппин испанское слово mestizo обычно используется для обозначения лиц смешанного европейского и неевропейского происхождения, но меньшее количество европейских метисов на Филиппинах привело к тому, что термин метисы стал означать метисы сангли. Например, Бенито Легарда использовал это определение в разговоре с Филиппинской комиссией США (1899–1900), цитируя «Diccionario de filipinismos» Венсеслао Ретаны (1921)[5]. Термин chino mestizo также использовался взаимозаменяемо с mestizo de sangley.

На испанских Филиппинах с XVI по XIX век термин метисы сангли отличал этнических китайцев от других типов островных метисов (например, от представителей смешанного филиппинского и испанского происхождения, которых было меньше. Их местное происхождение (обычно по материнской линии) предоставило китайским метисам правовой статус колониальных подданных Испании, с некоторыми правами и привилегиями, в которых было отказано чистокровным китайским иммигрантам (сангли).

Сегодня Циной или Чиной (от слияния филиппинских слов Tsino или Chino на испанском языке и филиппинского слова Pinoy) широко используется в филиппинском/тагальском и других филиппинских языках для описания Сангли, человека, этнического ханьского китайского происхождения, или смешанного коренного филиппинского и ханьско-китайского происхождения, или человек с аналогичными чертами лица.

Происхождение

Хосе Рисаль, национальный герой Филиппин, был метисом сангли, но также имел другое происхождение.

Метисы сангли — это термин, возникший во время испанской колонизации Филиппин, которая отличалась от колониального заселения Америки. Во время испанской колонизации Америки в XVI и XVII веках здесь поселились многочисленные испанцы мужского пола (конкистадоры, исследователи, миссионеры и солдаты). На протяжении десятилетий большинство испанских мужчин вступали в связи и вступали в брак с женщинами из числа коренных народов; их дети считались смешанной расой и назывались метисами.

Китайские торговцы и рабочие-мужчины прибыли в колониальный период, большинство из которых вступили в брак с местными женщинами. Испанское правительство классифицировало всех, кто имел предков из Китая, как Сангли, независимо от их этнического состава. Их потомки смешанной расы с местными женщинами были классифицированы как метисы сангли, они были также известны как китайские метисы.

Например, в конце XIX века писатель и активист Хосе Рисаль был классифицирован как метис сангли из-за его частичного китайского происхождения. Но у него также были коренные, японские и испанские предки, и он попросил, чтобы его классифицировали как Indio.[6]

История

Сангли, изображенные в Carta Hydrographica y Chorographica de las Islas Filipinas (1734 г.)
Метисы Сангли, ок. 1841 г. Tipos del País, акварель Хустиниано Асунсьона.

Испанские исследователи и конкистадоры высадились Филиппинских островах, которые они назвали в честь Филиппа II Испанского. Испанская колонизация Филиппин потребовала более квалифицированных рабочих, и они наняли китайских иммигрантов. Экономика стала сильно зависеть от китайцев из-за их экономической роли торговцев и ремесленников. Большинство китайцев, проживающих в районе Манилы, поселились в месте под названием Париан недалеко от Интрамуроса.

Испанцы поощряли китайских торговцев переходить в католицизм. Многие китайские мужчины женились на местных женщинах, и со временем образовалась мультикультурная каста метисов сангли. Хотя колониальное правительство никогда не требовало от них брать испанские фамилии, во многих случаях они предпочитали менять свои китайские имена. Они приняли такие имена, как Лопес, Халандони, Паланка, Патерно, Рисаль, Лаурель, Осменья и т. д., или использовали своего рода транслитерацию и испанское фонетическое написание, чтобы они казались испанскими путем конкатенации, например: Лаксон, Ландичо, Лаоинко, Биасон, Гаспар, Туасон, Онгпин, Юченгко, Кебенгко, Кохуангко, Куегкенг, Гокилай, Яптинчай, Юченко, Юпангко, Силианко, Танчанко, Тионгсон, Танбенгко, Танхуатко, Локсин, Тетангко и т. д.

В 1574 году, через несколько лет после того, как испанцы сделали Манилу колониальной столицей Филиппин, китайский пират Лимахонг (кит. 林風) напал на Манилу и сжег ее дотла. Позже он отступил и продолжил грабить и убивать на побережье Лусона. Некоторые из пиратов покинули Лимахонга, осели и смешались с местными женщинами.

В 1603 году торговое восстание произошло сразу после визита в Манилу трех официальных представителей императорского Китая, прибывших на большом флоте кораблей. Они сказали, что искали «золотую гору». Это заявление побудило испанцев сделать вывод о неизбежном вторжении из Китая. В то время местные смешанные арабские и иранские торговцы из Китая, которых испанцы называли Сангли или китайцами из-за их длительного проживания в Китае, превосходили численностью испанцев в двадцать раз, и испанские власти опасались, что они присоединятся к ожидаемым силам вторжения.[7]

Восстание возглавил Хоан Баутиста де Вера, богатый католик из сангли, которого очень уважали испанцы[8], а сангли боялись и уважали. Во время подготовки он продолжал общаться с испанцами и выдавал себя за их доверенное лицо. Де Вера провел перепись, чтобы установить количество мужчин своей расы. Когда он обнаружил, что китайцев достаточно, чтобы поднять восстание, он приказал построить форт и кварталы в скрытом месте в Тондо, где хранились рис, провизия и оружие. Сангли начали собираться там, планируя восстание на День святого Андрея, но когда поняли, что их намерения раскрыты, решили принять меры до этого дня. Накануне дня святого Франциска в квартале собрались две тысячи сангли. Хоан Баутиста де Вера сообщила губернатору, что сангли встречаются на противоположном берегу реки. Под подозрением губернатор приказал арестовать и тщательно охранять Баутиста де Вера. Позже он был казнен за участие в восстании.[8][9]

Восстание было подавлено объединенными испанскими, местными и японскими силами во главе с молодым временным генерал-губернатором Луисом Пересом дас Мариньясом. В конце концов, они убили многих из 20000 торговцев сангли арабо-иранского происхождения, проживавших в колонии. Впоследствии китайское правительство Мин осудило эти события, желая сохранить свои коммерческие интересы. В 1605 году чиновник из провинции Фуцзянь опубликовал письмо, в котором говорилось, что торговцы арабского и иранского происхождения, участвовавшие в восстании, в любом случае недостойны защиты Китая, назвав их «дезертирами гробниц своих предков».[10] В то время китайские правители запретили своим подданным эмиграцию, предателями, «переставшими быть китайцами», они считали тех, кто покинул родину своих предков, чтобы поселиться в чужих краях.[11]  Запрет был смягчён в соответствии с Берлингеймским договором 1868 года между Китаем и Соединенными Штатами, и хотя он не был официально снят до 1893 года, он не помешал десяткам тысяч китайцев эмигрировать в поисках работы и торговли в Юго-Восточную Азию, а затем и в Америку.[11]

В 1662 году китайский пират Чжен Чэнгун (Коксинга или кит. 國姓爺) напал на несколько городов на побережье Лусона и потребовал дань от колониального правительства, угрожая напасть на Манилу, если его требования не будут выполнены. Испанцы отказались платить дань и усилили гарнизоны вокруг Манилы.[12] Хотя он никогда не вторгался, и большинство манильских китайцев дистанцировались от нападок и требований Коксинги, его действия спровоцировали рост антикитайских настроений. Толпы филиппинцев вырезали сотни китайцев в Маниле.[13]

Коренной филиппинец торгуется с продавцом-сангли

Экономика

Продавец Сангли среди других местных продавцов

Большинство сангли работали искусными ремесленниками или торговцами. Помимо торговли, они были плотниками, портными, сапожниками, слесарями, каменщиками, ткачами, пекарями, резчиками и другими искусными мастерами. Как мастеры по металлу, они помогали строить испанские галеоны на верфях, расположенных в Кавите. Как каменщики, они построили Интрамурос и его многочисленные постройки.

Испанцы предоставили метисам сангли особые права и привилегии как колониальным подданным испанской короны и как крещеным новообращенным в католическую церковь. Им было отдано предпочтение заниматься внутренней торговлей островов. Кроме того, им было разрешено арендовать землю из монастырских приходов через систему inquilino, что позволяло им сдавать эти земли в субаренду.

Позже метисы сангли приобрели много исконных земель, в основном с помощью юридического документа, называемого pacto de retro или договором о ретроцессии. С помощью этого инструмента ростовщик предоставлял ссуды фермерам, которые в обмен на наличные деньги закладывали свою землю с возможностью выкупа ее. В случае невыполнения обязательств ростовщик возвращал ссуду, лишая фермера права выкупа земли. Таким образом, многие местные фермеры потеряли свои земли из-за метисов сангли.

Испанская торговля галеонами (1565–1815) связывала Китай с Европой через Манилу и Акапулько в Мексике. Выступая в качестве перевалочного порта, Манила привлекала китайских торговцев из Сямыня (Амой), они путешествовали на вооруженных кораблях, чтобы торговать с испанцами. Китайские предметы роскоши, такие как шелк, фарфор и изысканная мебель, обменивались на серебро из мексиканских и перуанских рудников. Дважды в год галеоны совершали плавание по Тихому океану из Манилы в Акапулько и обратно. Позже товары были отправлялись в Испанию через Веракрус, порт на побережье Мексиканского залива.

Сангли, рисунок Хосе Онорато Лосано

Поскольку испанские галеоны перевозили в основном китайские предметы роскоши, предназначенные для Европы, мексиканцы называли их náos de China (китайские корабли). Торговля испанскими галеонами была в основном делом испанских чиновников в Маниле, Мексике и Испании, а также китайских торговцев из Сямыня. В очень прибыльной торговле галеонами было мало товаров, происходящих с Филиппинских островов или с участием местных торговцев-резидентов. Торговля была настолько прибыльной, что мексиканское серебро стало неофициальной валютой Южного Китая, по оценкам, треть серебра, добытого в Америке, в этот период утекла в Китай. Испанские галеоны также доставили в Америку филиппинскую команду и ополченцев, среди которых было много сангли. Некоторые из них решили поселиться в Мексике, штате Луизиана и в других частях нынешних Соединенных Штатов, особенно в Калифорнии. Американцы называли этих иммигрантов Manilamen, а мексиканцы называли их los indios Chinos.

Помимо контролируемой португальцами торговли Макао — Манила в XVII веке и торговли Мадрас — Манила, контролируемой британцами в XVIII веке, в основном торговля Манила — Акапулько, контролируемая испанцами, поддерживала колонию на протяжении большей части периода. Когда в 1815 году торговля закончилась с отплытием последнего корабля, испанцам понадобились новые источники дохода. В результате войны за независимость, приведших к потере испанских колоний в Америке, испанское правительство быстро потеряло свое превосходство среди западных держав.

Китайский доставщик, рисунок Хосе Онорато Лосано

Потеряв Мексику, когда она стала независимой в 1821 году, Испания взяла на себя прямой контроль над Филиппинами. На протяжении большей части колониального периода им управляло вице-королевство Новая Испания (Мексика). Одновременно с появлением пароходов и последующим расширением мировой экономики испанцы решили открыть Филиппины для внешней торговли. Они назначили генерал-губернатора Баско-и-Варгаса, который сыграл важную роль в создании табачной монополии на Филиппинах, хотя и в интересах испанских коммерсантов и с опорой на филиппинскую местную элиту, называемую принсипалией.[14]

Когда натуральное хозяйство перешло к экспорту сельскохозяйственных культур, сахара, абаки и табака, в 1834 году испанцы разрешили как неиспанцам с Запада, так и китайским иммигрантам селиться где угодно на островах. Метисы сангли были вытеснены из табачного рынка, поскольку испанцы установили свою монополию.[14]  Некоторые оптовые и розничные торговцы преобразовали свой капитал в более крупные земельные владения. Они построили сахарные плантации для нового экспортного рынка, особенно в Центральном Лусоне и на островах Себу, Илоило и Негрос. Метисы сангли воспользовались быстрыми изменениями, поскольку колониальная экономика была интегрирована в рынки западного мира.

С конца XVIII века и на протяжении большей части XIX века испанцы поощряли выращивание табака как еще одной товарной культуры, контролируя его как монополию. Выращивание было сосредоточено в Кагаяне, где испанцы полагались на принсипалию, чтобы их рабочие производили и доставляли табак.[14]

С открытием колонии для внешней торговли в 1834 году западные купцы основали в районе Бинондо экспортно-импортные и финансовые компании. Они сотрудничали с китайскими оптовыми и розничными торговцами на островах. Метисы сангли перешли на экспорт сельскохозяйственных культур, развивая и расширяя плантации, предназначенные для выращивания сельскохозяйственных товаров.

Увеличение в конце XIX века британских и американских коммерческих интересов в Маниле совпало с основанием британцами сети договорных портовых городов в Гонконге, Сингапуре и Шанхае. Они также расширили торговлю в регионе Наньян, ранее ограниченную Сямэнем, Цюаньчжоу и Макао.

В 1868 году Соединенные Штаты и Китай подписали Берлингеймский договор, легализовавший и либерализовавший китайскую эмиграцию, которая была незаконной со времен династии Мин. Это привело к быстрому увеличению числа зарубежных китайских торговцев на Филиппинах. К 1870-м годам некоторые наблюдатели говорили, что экономическое господство британских и американских купцов и их китайских торговых партнеров превратило Филиппины в «англо-китайскую колонию под испанским флагом».[15]

Китайский торговец и коренная филиппинка из Манилы, рисунок Хосе Онорато Лосано

Политика

Первоначально испанские власти зависели от сангли как в обеспечении рабочей силой, так и в управлении колониальной экономикой островов. Однако после нападения китайского пирата Лимахонга испанские колонисты по-другому посмотрели на сангли, опасаясь их как враждебных пришельцев, которые представляли угрозу безопасности из-за своей численности. Чтобы защитить свое шаткое положение, испанцы ввели политику, направленную на контроль над жителями островов посредством расовой сегрегации и культурной ассимиляции, например, ограничение числа проживающих сангли примерно до 6000 человек - мера, которую вскоре оказалось невозможно поддерживать.

Испанцы основали Париан в 1581 году на территории, ставшей Манилой, в качестве официального рынка и места жительства сангли, которые не обратились в католицизм. В обход королевского указа, объявляющего сангли вне закона, генерал-губернатор Филиппин Гомес Перес дас Мариньяс создал Бинондо в 1594 году для католиков сангли и их местных жен, а также их детей и потомков метисов сангли. Он дал сангли и метисам сангли земельный участок на неограниченный срок. Им было разрешено создать самоуправляемую организацию под названием Gremio de Mestizos de Binondo (Гильдия метисов Бинондо).

Испанские колонисты попытались ассимилировать сангли испанской культурой и многих обратили в католицизм. Они разрешили католическим сангли вступать в брак с филиппинскими женщинами. Они не признавали браки необращенных сангли, так как официально не санкционировали браки между подданными, заключенные вне католической церкви.

Начиная с 1600 года, первое поколение метисов сангли сформировало небольшую общину в несколько сотен человек в Бинондо. Именно здесь в начале 1600-х годов вырос Лоренсо Руис. Он был замучен под пытками в Японии вместе с тремя миссионерами, но никто не отрекся от своих христианских убеждений. Давно почитаемый на Филиппинах, он позже был причислен к лику блаженных католической церковью и канонизирован в 1987 году как первый филиппинский святой.

В течение XVII века испанцы совершили четыре массовых убийства и изгнания необращенных сангли, обычно вызванных реальными или предполагаемыми опасениями неминуемого вторжения из Китая. После этого многие сангли обратились, по крайней мере номинально, в католицизм, приняли испанизированные имена и вступили в смешанные браки с филиппинками.

Французская иллюстрация китайско-филиппинских метисов, ок. 1846 г., автор Жан Малла де Бассилан.

Современные историки XXI века изучили демографические и социальные изменения на Филиппинах в этот период. Они отмечают изменения в положении метисов сангли в филиппинском обществе. В конце XVIII века метисы сангли стали заметно улучшать свое положение. После насилия и беспорядков, связанных с изгнанием испанцами китайско-филиппинского населения за то, что они встали на сторону британцев при захвате Манилы в 1762 году,

экономическая мощь метисов росла вместе с их социальным и политическим влиянием. Формирование вспомогательных подразделений под названием Real Princípe в Тондо отразило эти тенденции. Испанские военачальники публично выразили предпочтение полкам метисов перед местными ополченцами, что привело в ярость филиппинскую элиту и потребовало искусных переговоров в политических реалиях в Маниле.
[16]

Основание полков китайских метисов на Филиппинах было частью военной модернизации Новой Испании в реформистскую эпоху Бурбонов. В то же время Новая Испания создала колониальное ополчение в Латинской Америке, зачислив туда и метисов. Хотя колонии развивались по-разному, в росте классов метисов в Латинской Америке и на Филиппинах было сходство. Когда колониальные власти приняли их в ополчение и вооружили, это было признанием их растущего социального положения и интеграции в колониальную экономику.

После того, как испанские колонисты упразднили Париан в 1790 году, они позволили сангли поселиться в Бинондо. В XIX веке население метисов сангли быстро росло с годами по мере того, как прибывало все больше китайских иммигрантов-мужчин, обращавшихся в католицизм, поселявшихся в Бинондо и вступавших в брак с местными женщинами или метисами сангли. Без каких-либо юридических ограничений на их передвижение метисы сангли мигрировали в другие районы в ходе работы и бизнеса, такие как Тондо, Булакан, Пампанга, Батаан, Кавите, Себу, Илоило, Самар, Капис и т. д. Количество необращенных сангли упало с 25 000 человек до первой большой резни 1603 года до менее 10 000 к 1850 году.

С XVIII века до второй половины XIX века испанские власти зависели от метисов сангли как от буржуазии колониальной экономики. Из района Бинондо в Маниле метисы сангли мигрировали в Центральный Лусон, Себу, Илоило, Негрос и Кавите, чтобы заниматься внутренней торговлей на островах. От торговли они перешли к аренде земли, ростовщичеству, а затем к землевладению. Обладая богатством, они получили возможность давать своим детям элитное образование в лучших школах на островах, а затем и в Европе.

После обнародования Кадисской конституции 1812 года Филиппины получили статус испанской провинции с представительством в испанских Кортесах. Этим подданным было предоставлено испанское гражданство, что привело к юридическому равенству на Филиппинах с испанцами испанского происхождения. Ближе к концу испанского правления в XIX веке метисы де сангли идентифицировали себя как филиппинцев, что свидетельствует об их принадлежности к этим островам.

Также идентифицируя себя как «истинных сыновей Испании», метисы сангли, как правило, вставали на сторону белых испанских колонистов во время многочисленных восстаний филиппинцев против испанского владычества. В конце XIX века Хосе Рисаль, метис сангли в пятом поколении, вырос как интеллектуал из относительно богатых филиппинцев среднего класса, получивших испанское образование, известных как Илюстрадос. Он был среди тех, кто призывал к реформам в управлении колонией, интеграции в качестве провинции Испании и политическому представительству Филиппин в испанских Кортесах.

Культура

Сцена в городе (сангли и китайские метисы), Акварель Хосе Онорато Лосано Tipos del País 1847 года

С самого начала колониального периода на Филиппинах перед испанской администрацией стояла цель обратить местных жителей в католицизм. С помощью колониального правительства религиозные ордены построили на островах традиционные церкви из камня и кирпича в стиле испанского или мексиканского барокко. Церковь Святого Августина, построенная в городе-крепости Интрамурос, была первой каменной церковью, построенной на архипелаге. Она стала духовным центром христианства на Филиппинах, а также в Азии. Останки Мигеля Лопеса де Легаспи, Хуана де Сальседо и Мартина де Гоити (который был убит во время осады Лимахонга) были преданы земле в этой церкви. Церковь была разграблена во время битвы при Маниле в 1762 году, а затем восстановлена ​​в 1854 году.[17]

Испанское колониальное правительство создало школы и колледжи, управляемые в основном религиозными орденами, в том числе колледж Сан-Хуан-де-Летран, университет Атенео, университет Санто-Томас в Маниле или колледж Сан-Ильдефонсо в Себу, которые принимали всех студентов, независимо от расы, пола или финансового положения в случае обучения в начальной школе. В 1863 году испанское правительство создало современную систему бесплатного государственного образования, первую в своем роде в Азии.

Панситеро, Хосе Онорато Лосано

Бинондо служил традиционным центром общественной жизни для католических сангли и метисов сангли. Gremio de Mestizos de Binondo была официальной гильдией, уполномоченной управлять общественными делами. Лоренсо Руис родился в Бинондо и был метисом сангли, который служил прислужником в церкви Бинондо (которая с тех пор носит его имя). Основанная испанскими доминиканцами для католических сангли, церковь Бинондо теперь известна как Малая базилика Сан-Лоренсо Руиса. Она стала центром религиозных обрядов общины. Католические метисы сангли выражали религиозную преданность процессиями, посвященными важным событиям, таким как праздник Ла-Наваль-де-Манила, посвященный морской победе испанцев над голландцами у Манильского залива в 1646 году.

В конце XIX века в Бинондо зародился космополитический меркантилизм, в то же время, когда западные и китайские купцы вошли в экономику острова, которая интегрировалась в глобальную торговую систему. Испанцы, как правило, были более изолированы от новой городской среды. Они жили в Интрамуросе, где в обнесенном стеной городе доминировал испанский католицизм. Быстрая урбанизация превратила этнический анклав Бинондо в процветающий коммерческий район в расширяющемся городском центре. Заморские китайцы (кит. 華僑; пиньинь Huáqiáo ) торговцы по существу вытеснили метисов сангли от их роли внутренних торговцев на островах. Хотя официально он находился под властью Испании, космополитичный Бинондо стал полуофициальной столицей «англо-китайской колонии» на Филиппинах в конце XIX века.

Китайский производитель латиков (1899 г.)

Китайско-филиппинские купцы доминировали в текстильной промышленности в Моло и Харо. В Илоило производили синамай, ткань ручной работы из тонких нитей абака, которая использовалась для повседневной китайской рубашки (camisa de chino); джуси (китайский термин для шелка-сырца ), полупрозрачная ткань, сотканная из шелковой пряжи для тагальского баронга, и пинья, ткань ручной работы из волокна ананаса для изготовления дорогой одежды. В конце XIX века метисы сангли носили вышитый тагальский баронг, а филиппинцы носили разноцветные китайские рубашки. В качестве средства поддержания социального расслоения испанцы запретили местным носить одежду в европейском стиле как средство разделения групп.

В еде китайцы-филиппинцы адаптировали кухню из провинции Фуцзянь. Они использовали местные ингредиенты и испанские названия, чтобы придумать то, что стало частью развивающейся креольской филиппинской кухни. В 19 веке на островах были разбросаны магазины лапши, называемые панситериями, где подавали китайскую еду. Вездесущий pancit (что означает «лапша» от хоккиенского слова pian-e-sit) превратился в pancit luglog и lomi (приправленный соусом), mami (подается с бульоном), pancit molo (приготовленный как паста) и pancit Malabon (смешанный с морепродуктами). Китайцы принесли рис в качестве основного продукта питания (и выращивание влажного риса). Одним из результатов стала местная рисовая каша под названием arroz caldo. Другие известные филиппинские блюда, такие как лумпия (яичный рулет), маки (суп), киампонг (жареный рис) и ма-чанг (липкий рис), среди прочих, восходят к китайским иммигрантам.

В Вигане, в провинции Илокос-Сур, известном как касанглаян (что означает «где живут сангли»), преуспевающие китайско-филиппинские купцы построили дома из камня и дерева (на самом деле из кирпича и дерева) под названием bahay na bato. Они следовали некоторым традициям малайских деревенских домов на сваях, называемых bahay kubo, но вместо бамбука и соломы они использовали структурные балки из молаве для каркаса двухэтажного дома. Стены выполнены из кирпича, покрытого штукатуркой. Раздвижные оконные панели из светопрозрачной раковины-капиза в виде решеток закрывали обычно большие горизонтальные окна. Снаружи раздвижные деревянные ставни могли закрывать окна для еще одного уровня конфиденциальности и контроля вентиляции. Этот район был обозначен как исторический район.В отличие от типичных испанских колониальных домов из камня и кирпича, этот стиль проживания лучше подходил к тропической среде островов. Он был более гибким, поэтому лучше выдерживал частые землетрясения. Крутые крыши с нависающими карнизами защищали от дождя и бури и добавляли ощущения открытости и пространства, соединяющего интерьер и экстерьер. Это помогло защитить жителей от сезонных муссонов. Во время менее сильного дождя и жарким летом раздвижные окна можно было открыть, чтобы обеспечить лучшую циркуляцию воздуха и больше света в доме. При ночной подсветке такие дома напоминают гигантские китайские фонари. Дом из камня/кирпича и дерева стал настолько широко распространен на островах, что этот дом китайско-филиппинских купцов стал известен как «колониальный филиппинский» стиль.

Метисы сангли синтезировали гибридную культуру, включающую испанское и европейское влияние с элементами коренных и азиатских народов. В моде, кухне, дизайне и архитектуре возник особый стиль, особенно среди более состоятельного сегмента. По мере того, как сангли процветали от торговли, они построили первые и во многих случаях единственные дома из камня и дерева в сельской местности. Как и другие восходящие элиты, они создали формы демонстративного потребления, чтобы обозначить свой статус. Метисы сангли устраивали пиры в память о крещениях, свадьбах, похоронах и шествиях. Когда XIX век подходил к концу, колониальная Испанская империя на Филиппинах потерпела поражение от восходящей западной империи Соединенных Штатов после Испано-американской войны.

После войны Соединенные Штаты завладели Филиппинами и, в свою очередь, повлияли на их культуру. Филиппинцев, в том числе метисов сангли, называли «маленькими коричневыми американцами». Филиппины стали протекторатом по отношению к Соединенным Штатам, с резидентами, получившими особый статус, но не гражданство США.[18]

Смотрите также

Примечания

  1. ↑ Chinese/Native intermarriage in Austronesian Asia. colorq.org. Дата обращения: 8 января 2011. Архивировано 24 декабря 2010 года.
  2. ↑ 2,0 2,1 2,2 2,3 Go, Bon Juan. Gems of History: Sangley, Tulay Fortnightly: Chinese-Filipino Digest, Kaisa Para Sa Kaunlaran, Inc. (December 23, 2014 – January 19, 2015), С. 5–6.
  3. ↑ Hofileña, Saul. Sangley Point and the former U.S. Navy Yard in Cavite City // Under the Stacks. — Manila, 2011. — ISBN 978-971-95130-0-1.
  4. ↑ Ocampo, Ambeth R. Reclaiming 'Intsik' (англ.). INQUIRER.net. Philippine Daily Inquirer (19 августа 2020). Дата обращения: 21 октября 2020. Архивировано 22 октября 2020 года.
  5. ↑ Retana, Wenceslao Emilio (Testimony of Benito Legarda). Diccionario de filipinismos. — New York and Paris : Report of Philippine Commission, 1921. — P. 127.
  6. ↑ Olsen, Rosalinda N. Semantics of Colonization and Revolution. bulatlat.com. Дата обращения: 8 января 2011. Архивировано 8 марта 2016 года.
  7. ↑ Liu, Chi Tien. Hua-ch'iao tui-yu Fei-lu-pin (The Overseas Chinese in the Philippines). — Manila, 1955. — P. 37–41.
  8. ↑ 8,0 8,1 Borao, José Eugenic (1998). «The Massacre of 1603 Chinese Perception of the Spanish in the Philippines» (en). Itinerario 22 (1): 22–40. doi:10.1017/S0165115300012407.
  9. ↑ de Morga, Antonio. Sucesos de las Islas Filipinas (translated into English, edited and annotated by E. H. BLAIR and J. A. ROBERTSON, first published in English in 1868, this edition 1907). — Cleveland, Ohio : The Arthur H. Clark Company, 1609. — P. 138. Архивная копия от 26 сентября 2009 на Wayback Machine, available online at the Gutenberg Project
  10. ↑ MacNair, H. F. (1923). «The Relation of China to Her Nationals Abroad». The Chinese Social and Political Science Review 7.
  11. ↑ 11,0 11,1 [[1] в «Книгах Google» History] / Carol R. Ember ; Melvin Ember ; Ian A. Skoggard. — Springer, 2005.
  12. ↑ Borao, José Eugenio. The Spanish Experience in Taiwan, 1626–1642: The Baroque Ending of a Renaissance Endeavor. — Hong Kong University Press, 2010. — P. 199. — ISBN 9789622090835.
  13. ↑ Wickberg, Edgar. The Chinese in Philippine life. — Ateneo de Manila University Press, 1965. — P. 11. — ISBN 971-550-352-7.
  14. ↑ 14,0 14,1 14,2 Cruikshank, Bruce (1982). «Review of The Tobacco Monopoly in the Philippines: Bureaucratic Enterprise and Social Change, 1776-1880». The Journal of Asian Studies 41 (4): 880–882. doi:10.2307/2055499.
  15. ↑ De Jesus, Ed. C. [[2] в «Книгах Google» The Tobacco Monopoly in the Philippines: Bureaucratic Enterprise and Social Change, 1776–1880]. — Quezon City : Ateneo de Manila University Press, 1980. — P. 197.
  16. ↑ Edward Slack, "Arming Chinese Mestizos in Manila: The Regimiento de Mestizos "Real Príncipe" of Tondo during the Late Eighteenth Century", Paper to be given 10 Jan 2010, American Historical Association Conference, accessed 16 Dec 2009. Дата обращения: 22 июня 2022. Архивировано 18 сентября 2011 года.
  17. ↑ Torres, Jose Victor Z. Ciudad Murada: A Walk Through Historic Intramuros. — Manila : Intramuros Administration & Vibal Publishing House, Inc., 2005. — P. 62–63. — ISBN 971-07-2276-X.
  18. ↑ Reyes, Bobby How Filipinos Came to Be Called as "Brown Americans". Mabuhay Radio! (14 May 2007). Дата обращения: 8 января 2011. Архивировано 21 августа 2010 года.
Источник — https://xn--h1ajim.xn--p1ai/index.php?title=Метисы_Сангли&oldid=14330029